Неспособность любить. Евгения Горская

взрослым парнем.

      Мать боялась, что Лиза «окрутит» Сашу. Родит ребенка, а Сашенька потом всю жизнь будет мучиться.

      «Теперь вот ни Сашки, ни ребенка», – неожиданно зло подумал Федор, садясь за руль.

      Двоюродного брата он видел нечасто, разве что на семейных праздниках, и в остальное время о нем совсем не вспоминал. В детстве бегали вместе во дворе, конечно, а потом только перезванивались иногда и изредка встречались. Странно, что Сашкина смерть потрясла Федора, пожалуй, сильнее, чем папина болезнь. Наверное, потому что победить болезнь шанс есть, а со смертью ничего не сделаешь.

      – Лиза, ты спустишься или мне подняться? – позвонил он Сашиной жене, паркуясь около подъезда. То есть вдове позвонил.

      – Спущусь.

      Лиза появилась через минуту, и ему стало совсем тоскливо – двигалась Лиза как столетняя старуха. Не то чтобы медленно, а как-то тяжело, нескладно. Смотреть на это было невыносимо.

      Она назвала адрес. Кабинет находился в десяти минутах езды.

      По дороге Лиза молчала, и он молчал тоже. Жизнь изменилась сразу и кардинально, и сейчас ему не верилось, что еще неделю назад он был совершенно свободным человеком. Даже несмотря на папину болезнь. Врачи утверждали, что все будет хорошо, и он старался этому верить. С папой все будет хорошо, родители будут звонить ему раз в несколько дней, как и раньше, он будет много и с удовольствием работать, а в свободное время встречаться с Настей или пить пиво с приятелями и понимать, что впереди еще вся жизнь.

      Но теперь он не был свободным, пока Лиза шаркает ногами, как старуха.

      Чувство называлось долгом. Федор его никак не называл, только понимал, что бросить Сашкину жену не сможет. По крайней мере, пока она не переживет свое горе.

      Кабинет оказался крошечной двухкомнатной квартиркой с кушеткой, какими-то приборами на тумбочке и двумя письменными столами. Один Сашин – докторский, другой для медсестры, догадался Федор. На каждом столе лежало по ноутбуку.

      Федор обвел глазами стены, на стенах висели календари и пейзажи-фотографии. Наверняка медсестра постаралась, приукрасила помещение, Саша вряд ли стал бы с этим возиться. Календари и фотографии Федор снимать не стал.

      Лиза сразу схватила оба компьютера, прижала к себе, как будто все остальное ее не интересовало.

      – Подожди, – остановил ее Федор. – Положи компы, давай уж все отсюда увезем.

      Мусорные мешки он нашел на кухне. Мешки были небольшие, но крепкие, с завязками.

      Он положил в мешок приборы с тумбочки, в другой мешок сунул содержимое ящиков Сашиного стола, в третий – содержимое стола медсестры. У медсестры имущества было мало, только косметичка и круглое зеркало с треснутой рамкой. У брата стол оказался завален лекарствами.

      Лиза опять прижала к себе оба ноутбука, словно боясь выпустить из рук.

      – Дай мне. – Он осторожно отнял у нее компьютеры. – Уронишь еще.

      Она неохотно разжала руки, постояла, обняв себя за плечи.

      Он не сможет ее бросить, пока она обнимает себя за плечи, словно не понимая, где и