Неспособность любить. Евгения Горская

он, бросив окурок в траву газона, и распахнул дверь салона «Скорой». – Садись, до метро подкинем.

      Бабушка умерла через месяц после того вызова «Скорой».

      Зазвонил телефон, Ника с трудом нашарила его в сумке. Номер на дисплее был незнакомый.

      – Привет, – сказал мужской голос.

      – Привет. – Данилу Ника узнала сразу.

      – Ты как?

      – Ничего.

      Она должна чувствовать горе, но не чувствовала. Свое горе Ника уже пережила.

      Данила молчал, и тогда Ника сказала, просто чтобы что-нибудь сказать:

      – К Лизе сейчас ездила, отдала платок.

      Данила опять промолчал.

      – Сейчас вот еду в квартиру к Кириллу.

      – Хочешь, помогу?

      – Хочу. – Ника обрадовалась. Входить одной в свое бывшее жилище совершенно не хотелось.

      – Ты где сейчас?

      – Рядом уже.

      – Я минут через двадцать подъеду.

      – Давай.

      Ника сунула телефон в сумку.

      Болтаться около дома было уж совсем глупо, и она нехотя пошла к своему бывшему подъезду. На связке, которую дала свекровь, висел ключ-таблетка, но пальцы сами набрали старый код. Как ни странно, замок щелкнул. Ника вошла в подъезд, поднялась на нужный этаж, отперла дверь.

      В квартире царил абсолютный порядок. Беспорядка Кирилл не выносил. Вся одежда немедленно убиралась в шкаф, обувь мылась и ставилась в тумбочку, каждая бумажка ложилась на свое место. Обычно Ника судорожно наводила порядок перед приходом мужа, потому что могла оставить книжку брошенной на диване, или переставить мыльницу, чтобы до нее было удобно дотянуться из ванны, или сделать еще что-нибудь неподобающее.

      Она несколько лет жила, каждую секунду стараясь, чтобы Кириллу было с ней хорошо.

      Ника расстегнула пуховик, бросила его на стоявший в прихожей стул. Подумала и перевесила пуховик в шкаф. Это квартира не ее, Кирилла, пусть все будет так, как требует хозяин.

      Захотелось пить. Ника открыла холодильник, посмотрела на стоявшую в дверце бутылку минералки. Бутылка была початая. Почему-то прикоснуться к бутылке она не смогла, захлопнула холодильник и налила в чашку воды из-под крана. Чашка была ее старая с надписью «Вероника». Странно, она думала, бывший муж чашку давно выбросил.

      Она стояла у окна, отпивая воду маленькими глотками, когда раздался звонок в дверь.

      – Привет, – распахнула дверь Ника. – Заходи, Данила.

      Отправляясь к Нике, Данила чувствовал себя виноватым, Уля любила, когда по выходным он ездил с ней в питомник.

      – Позвоню Нике, – решил он утром, сидя за завтраком напротив жены.

      – Зачем? – удивилась Уля. Просто так удивилась, без обиды.

      – У нее сейчас хлопот много, – объяснил Данила. – Надо помочь, Ульяша, Кирилл с Сашкой были моими друзьями.

      Единственными его друзьями.

      – Лизе Федор помогает, а Нике и Елене Сергеевне помочь некому.

      – Да ты же сам говорил, что Ника и Кирилл разошлись сто лет назад! –