Письма к Вере. Владимир Набоков

3. Дедушка. 4. Если не – то глуп. 5. Видно в мешке. 6. Древний автор. 7. Сговор.

      Верт. 1. В столицах… 8. Злой человек. 9. Хорош, только когда открывается. 10. Дерево. 11. Говорится о винограде. 12. Философ-экономист. 13. Река.

      Гор. 1. Сверхъестественный жулик. 2. Женское имя. 3. Рыба. 4. Коричневое. 5. Невежа. 6. Игра. 7. Человек, выбор, опыт.

      Верт. 8. Река. 4. Художник. 3. Плати… 9. Рыба. 1. Камень. 10. Прощай. 11…Все вторит весело громам!

      Песенка

      Кош хороший, Коши, Коши,

      Коши, Коши, мой роскоши…

      Песенка

      Лезет люд на башню ратуши,

       удивляются люди:

      Ах вы милые, мохнатыши,

      ах, лохматыши мои!..

      67. 7 июля 1926 г.

      Берлин – Санкт-Блазиен

      7 / VI〈I〉 – 26

      По средам у Милейшего (редактора) отпуск,

      так что нынче маленькой задачки нету.

      Милый мой,

      сегодня был у меня очень приятный день. Утром, около десяти, покатил в Груневальд. Сперва было пасмурно, потом хлестнул великолепный, насквозь золотой ливень (пронзенный солнцем), и после этого солнце жарило вовсю и я купался, делал гимнастику, бегал, лежал на угреве – до 4-х часов! На обратном пути зашел в контору и там нашел (он утром вернулся из Амстердама и послезавтра едет в Бордо – и обратно через Париж в Амстердам) твоего отца, который очень важно, в роговых очках, сидел в своем деловом кабинете. Анюта дала мне (до 13-го) шестьдесят марок и обещала тебе кое-что послать. Страшно голодный, я вернулся домой: там было ужасное волнение – пропал, мол, хотели звонить в полицию. Обед, однако, мне дали: холодный вишневый суп (очень вкусный), мясцо, завернутое в капустные пеленки, и нечто, похожее на засахаренный ананас – оказавшийся реповым компотом. А на столе улыбался беленькой улыбкой дорогой письмыщ. Милый мой, не «рай мне», а просто «опьяни» – и соответственно с этим не «сухари», а «сухарь». Ты хочешь знать, почему «араб» есть «забота» Longfellow? А вспомни-ка стих его: «…and the cures that infest the day shall fold their tents like the arabs and as silently steal away». То-то же. С мехами и «Рулем» – все устрою. Шрифтиш разобрал без помощи ключа (клянусь, – ка, эль, я, эн, у, эс, мягкий знак). Same here, my sweet love…

      Пообедав, прилег и ровно час продрыхал. Проснувшись в шесть часов, пошел на теннис. На углу увидел две плотных спины: Анюту и Веревкина, покупавших у лотка кружовник. Играл я до восьми часов. Принял великолепный душ, прилично оделся и к десяти (поужинав: сосиски с картофельным салатом да мясики) отправился к Татариновым, где заседали те восемь человек, которые будут участвовать в «суде», а именно: Айхенвальд (прокурор), Гогель (эксперт), Волковысский (второй прокурор), Татаринов (представитель прессы), Фальковский (защитник), Кадиш (председатель), Арбатов (секретарь) – и маленький я (Позднышев). Было не без юмора отмечено, что в этой компании евреи и православные представлены одинаковым числом лиц. «Суд» произойдет не раньше середины будущей недели.

      Сейчас половина первого, мой милый, и я тебя чрезвычайно люблю. Страшно меня радует мысль, что, верно, погодка у вас хорошая. Милый мой, радость, любовь, сердце мое, сладкое