Черное эхо: Эдем. Maria Kowalsky

и невольно смутилась: настолько песня Леоны Льюис отвечала ее настроению.

      There's nothing I can say to you

      Нет ничего, что я могу сказать тебе

      Nothing I could ever do to make you see

      Ничего, что я могла бы сделать, чтобы показать

      What you mean to me

      Что ты значишь для меня

      Without you I can't breathe

      Без тебя я не могу дышать

      I'm not gonna ever, ever let you leave

      И я никогда, никогда тебя не отпущу

      Амедео не сводил взгляда с ее лица и слегка улыбался, как будто читая ее мысли. В синих глазах было столько света, что Адриана начала задыхаться от нежности, понимая, что не может отвести взгляд.

      И неважно, что мы так недолго знакомы, и что он, возможно, совсем не так смотрит на ситуацию. Все неважно.

      Он осторожно, ловя ее реакцию, прикоснулся к руке Адрианы, накрыл ее своей ладонью. Росси только вздрогнула от неожиданности, но протестовать и не думала.

      – Нечасто жизнь делает такие подарки, – негромко произнес он, повернувшись к ней корпусом, поднял ее руку и легонько коснулся губами запястья. – Встретить родственную душу далеко от дома, там, где совершенно не ожидал, и чтобы она оказалась таким сокровищем – да такое только в сказках и бывает.

      Он говорил искренне – в этом Росси ни секунды не сомневалась. Адриана быстро улыбнулась.

      – С принцессой в башне, драконом-охранником и рыцарем? – весело спросила она. Амедео заливисто рассмеялся, сделал паузу, а затем негромко и с чувством пропел:

      Нет больше тайны,

      Все предельно ясно:

      Ты – мой дом, который мое сердце искало так давно…

      Адриана почувствовала, что краснеет. Весь ее небогатый опыт романтических отношений не помогал сохранить спокойствие, когда она была рядом с Амедео. Конечно, признания в любви бывших ухажеров были богаты изысканными метафорами, цитатами из фильмов и прочим глубоким наполнением – но все это тускнело по сравнению с самыми простыми словами Амедео Лаццари.

      Это и есть вторая половинка?

      – Это из фильма? – полюбопытствовала она, опустив голову. В одно и то же время ей хотелось смотреть на него неотрывно – и отвернуться, чтобы скрыть смущение и растерянность.

      – Из «Шрека», – с готовностью откликнулся Амедео, широко улыбнулся. Потом нежно погладил ладонь Адрианы и переплел свои пальцы с ее.

      Ох… такого со мной точно еще не было. Чтобы сердце так стучало, в голове ни единой связной мысли, и те самые бабочки в животе. Боже…

      – Ты мультфильм наизусть знаешь, что ли?

      – Ага, – кивнул Амедео, постукивая пальцами свободной руки по рулю. – Запоминаю почти все, что вижу и слышу.

      – О, – только и смогла выговорить ошарашенная Адриана. – Наверно, это круто.

      – Ну, когда как. Если друзьям удается затащить меня на какой-нибудь не очень хороший фильм, начинаешь думать, что идеальная память – совсем не идеальный подарок судьбы.

      Они посмеялись. Амедео посерьезнел и все так же негромко произнес:

      – Я прекрасно понимаю, что