Рассказы (сборник). Джон Голсуорси

необходимостью.

      Старый Хейторп кивнул. Восемь джентльменов взяли шляпы и один за другим вышли из комнаты; мистер Браунби галантно замыкал шествие.

      Старик, задумавшись, сидел в кресле: он не мог встать без посторонней помощи. Итак, он обвел их вокруг пальца и получил месяц сроку, а через месяц снова проведет их. К тому времени будет улажено и дело Пиллина, и все то, что с ним связано. Трусливый тип этот Джо Пиллин! Старый Хейторп захихикал. Прошел ровно месяц с того вечера, как он приходил сюда. Слуга объявил: «Мистер Пиллин, сэр!» – и он проскользнул в дверь, точно тень.

      Аккуратный, худой, как щепка, и желтый, как пергамент, руки словно птичьи когти, шея, закутанная в кашне, дрожащий голос:

      – Здравствуй, Сильванес. Боюсь, что ты…

      – Чувствую себя превосходно. Садись. Выпей портвейна.

      – Что ты! Я не пью портвейн. Это яд для меня.

      – Напрасно, он был бы тебе полезен.

      – Знаю, ты это всегда говоришь. Но у тебя железный организм. А если бы я пил портвейн, курил сигары и сидел до часу ночи, то завтра был бы уже в могиле. Я уже не тот, каким был. Послушай, я пришел, чтобы узнать, не можешь ли ты помочь мне. Я становлюсь стар, нервничаю…

      – Ты всегда был мокрой курицей, Джо.

      – Ну что ж, у меня не твой характер. Так вот, я хочу продать свои суда и уйти на покой. Мне нужно отдохнуть. Фрахт{31} сильно снизился. Я вынужден думать о семье.

      – Выкинь штуку: объяви себя банкротом. Это встряхнет тебя как нельзя лучше.

      – Я говорю серьезно, Сильванес!

      – Ты всегда серьезен, Джо.

      Джо покашлял, затем неуверенно произнес:

      – Одним словом… не купит ли ваша компания мои суда?

      Пауза, огонек в глазах, клуб сигарного дыма.

      – Стоит ли их покупать?

      Он сказал это в шутку, но тут мелькнула неожиданная мысль: Розамунда и малыши! Вот она, возможность оградить их от нужды, когда он отойдет к праотцам! Но вслух он сказал:

      – Очень нам нужны твои дрянные суденышки!

      Протестующе взметнулась лапка с коготками.

      – Это очень хорошие суда… И дают приличный доход. Если бы не мое подорванное здоровье… Будь я покрепче, и не подумал бы их продавать.

      – Сколько ты хочешь за них?

      Господи! Задаешь простой вопрос, а он так и подпрыгнул на месте. Нервен, как цесарка!

      – Вот цифры за последние четыре года. Ты сам видишь, что я не могу взять за них меньше семидесяти тысяч.

      Джо Пиллин облизывал пересохшие губы и посасывал таблетку, а окутанный сигарным дымом старый Хейторп медленно рассматривал цифры. Затем он сказал:

      – Шестьдесят тысяч. И если я протолкну дело, ты сверх того выплачиваешь мне десять процентов. Решай.

      – Дорогой Сильванес, но это почти… цинизм.

      – Цена хорошая, без меня столько не получишь.

      – Но… комиссионное вознаграждение! Если это выплывет наружу?

      – Это уже моя забота. Подумай. Фрахт будет еще снижаться. Выпей портвейна.

      – Нет, нет, благодарю тебя! Ни в коем случае. Так ты думаешь,

31

Фрахт – плата владельцу транспортного средства за перевозку грузов или пассажиров, а также погрузку и разгрузку.