Лейтенант Хорнблауэр. Сесил Форестер

высоту солнца на качающейся палубе, но все никак не мог поверить, что кто-то находит трудными последующие математические расчеты (хотя и знал много тому примеров). Для него они были настолько просты, что, когда Буш выразил желание присоединиться к его полуденным наблюдениям с целью усовершенствоваться, Хорнблауэр счел само собой разумеющимся, что Буша беспокоит только техника работы с секстаном. Однако он вежливо скрыл свое изумление.

      – Они несложны, – сказал он и добавил: – сэр.

      Умный офицер не станет кичиться перед старшим своим умственным превосходством. Хорнблауэр осторожно подобрал слова для следующей фразы.

      – Если бы вы спустились вниз, сэр, вы могли бы просмотреть мои расчеты.

      Буш терпеливо выслушал объяснения Хорнблауэра. На мгновение они полностью прояснили ему проблему (лишь поспешное чтение в последнюю минуту позволило Бушу сдать лейтенантские экзамены, хотя помогла ему в этом морская практика, а не знание навигации), но он по горькому опыту знал, что завтра все будет так же туманно.

      – Теперь мы можем отметить наши координаты, – сказал Хорнблауэр, склоняясь над картой.

      Буш смотрел, как ловкие пальцы Хорнблауэра двигают по карте параллельную линейку. У Хорнблауэра были длинные, худые, довольно красивые руки. Их умелые и точные движения завораживали Буша. Хорнблауэр сильными пальцами взял карандаш и прочертил линию.

      – Вот точка пересечения, – сказал он. – Теперь мы можем проверить себя по счислению пути.

      Даже Буш мог понять простые действия, нужные чтобы проложить курс корабля по счислению пути со вчерашнего полдня. Твердые пальцы нанесли на карту маленький крестик.

      – Видите, мы по-прежнему сдвигаемся к югу, – сказал Хорнблауэр. – Мы еще недостаточно продвинулись на восток, чтобы Гольфстрим начал сносить нас к северу.

      – Вы говорили, что никогда не были в этих водах? – спросил Буш.

      – Да.

      – Тогда как же… Ох, понятно, вы читали.

      Буша так же удивляло, что человек может прочитать заранее и таким образом подготовиться к новым условиям, как удивляло Хорнблауэра, что кого-то смущает математика.

      – В любом случае мы здесь. – Хорнблауэр постучал по карте карандашом.

      – Да, – ответил Буш.

      Оба посмотрели на карту, думая об одном и том же.

      – Как вы думаете, что сделает первый? – спросил Буш. Пусть Бакленд и законный командир судна, но говорить о нем как о капитане еще рано – «капитаном» оставалось жалкое рыдающее существо, спеленатое парусиной на койке в своей каюте.

      – Не знаю, – отвечал Хорнблауэр. – Но он решится сейчас или никогда. Вы же видите, с этого дня нас все время будет сносить в подветренную сторону.

      – Что бы сделали вы? – Буша интересовал этот младший лейтенант, такой находчивый в действиях и такой сдержанный в словах.

      – Я прочел бы приказы, – тут же ответил Хорнблауэр. – Пусть лучше меня накажут за действия, чем за бездействие.

      – Не