Дороги и перекрестки. Антология

твое дыхание…

      Однажды рано-рано я шел с пешней по талому снегу заливного луга и вдалеке услышал твой голос. Ты не звала на помощь, ты кричала свое «прощай» равнодушному миру… И я, не раздумывая, бросился в ледяную воду спасти тебя. Мы цеплялись за льдины, а они поднимались вертикально и падали на нас. Мы выныривали из-под них и снова боролись впустую… И вдруг ты прижалась ко мне и стала тащить к перекату, а там мы оперлись о камни и еле живые, застывшие, обдирая ладони и грудь, ползли поперек потока к берегу…

      И вдруг я понял… Ты вернула свою пропащую жизнь, чтобы спасти меня, и тоже ни секунды не сомневалась – что дороже, чем менять свое решение, – ты же не знала, что я, чужак, не умею плавать!..

      С тех пор навсегда, что бы ни случилось, ты рядом… И жизнь может оборваться в любой момент, когда я не услышу рядом твоего запаха, шагов и дыхания…

      Константин Еремеев

      США, г. Монтерей

      Родился в Саратове. Окончил Московское (кадетское) военно-музыкальное училище и Московскую консерваторию. С 2000 года живет в Калифорнии. Преподает русский язык. Пишет стихи, переводит на русский англоязычных поэтов и документальную прозу. Публиковался в первом издании альманаха «Литературная Америка» (2015). Участник финалов всемирного поэтического фестиваля «Эмигрантская лира» 2014, 2015 и 2016 годов в Льеже (Бельгия).

      Из интервью с автором:

      Музыка, оставшись в сердце, вылилась в поэзию как следствие недостатка родной культуры и языка в другом мире – дефицита духовного кислорода.

      © Еремеев К., 2017

Стихи

      Стихи разбросаны по улицам

      и мокнут в парке под дождем.

      Они смеются или хмурятся,

      подчас заигрывая с нами.

      Но мы, измученные прозою,

      свой крест куда-то все несем.

      А этот мир, для счастья созданный,

      нам снится призрачными снами.

«К Проводникам…»

      Нет, милый Шуберт —

      Франц наивный,

      Не так все будет на земле.

      Сгорят дома, поля и нивы,

      И будет музыка в золе…

      Нет, гордый Людвиг ван Бетховен,

      Не ода «К радости» твоя

      объединит, а матч «Эйндховен» —

      «Бавария» – Das Stimmt, Ja, Ja.

      О, Дюрер, нет —

      Мой светлый Альбрехт,

      Гравюры тонкие твои

      Оставлены в высоких альпах

      Ушедших нравов и любви.

      И снова нет, дражайший Гете —

      Мыслитель, музы ловелас,

      Не вам владеть сознаньем масс.

      Когда искусство на излете,

      Но счастье в том, что вы живете

      Хотя бы в нескольких из нас.

Выйдешь случайно в чужую весну

      Выйдешь случайно в чужую весну, —

      в чью-то священную мглу.

      В небе фонарик далекий блеснул,

      искрой скользнув по стеклу.

      Лунной испариной ляжет роса —

      слез полуночный покров.

      И