Фараон Мернефта. Вера Ивановна Крыжановская-Рочестер

вниз и велела одной из прислужниц:

      – Зета, достань корзинку, хочется взглянуть, что в ней…

      Молодая девушка, к которой обратилась Аснат, немедленно бросилась в воду.

      – О госпожа, – воскликнула она, – тут лежит ребеночек, прехорошенький, как ангелочек!

      Зета вернулась к лестнице, по которой я медленно спускалась, и подала корзину моей подруге.

      – Какой прелестный ребенок! – воскликнула та. – Взгляни, Термутис. Кто бы мог покинуть бедное создание, предоставив его воле богов и волн?

      Я увидела лежавшее на дне корзины крохотное существо, завернутое в белые пеленки. Его большие черные глазки были раскрыты, и по щекам катились крупные слезы.

      – Это, без сомнения, еврейский ребенок, – сказала я, – должно быть, его бедная мать, не надеясь спасти малыша от слуг фараона, отправила его на воды Нила. Она предпочла, чтобы он умер вдали от нее или чтобы какая-нибудь сострадательная душа приняла несчастную малютку. Боги привели его ко мне, я спасу его.

      Я положила руку на грудь ребенка в знак моего покровительства. Увы, я и не подозревала, что бившееся под моими пальцами сердечко со временем преисполнится гордостью, честолюбием и ненавистью к Рамзесидам; неумолимая судьба заставляла меня спасать именно того, кому суждено навлечь все предсказанные беды на мои родину и семейство.

      К счастью, будущее скрыто от смертных, и в ту минуту я ощущала только радость и любовь.

      Я приказала отнести ребенка в палатку и прибавила:

      – Надо отыскать какую-нибудь еврейку, которая возьмется кормить малютку. Я позабочусь, чтобы ее не беспокоили. Зета, иди на дорогу и приведи ко мне первую встречную.

      Она вернулась в сопровождении девочки лет одиннадцати или двенадцати, прелестное личико которой живо напомнило мне Итамара.

      – Это – Мириам, дочь Иохабед, – шепнула мне Аснат, а девочка пала ниц передо мною.

      – Встань, дитя, – по-доброму произнесла я. – Не знаешь ли ты кого-нибудь, кто возьмется ходить за ребенком, пущенным на Нил женщиной из твоего народа, которого боги привели ко мне, чтобы я спасла его? Я заплачу за уход за малышом и буду покровительствовать впоследствии.

      Она пролепетала, что приведет мать, недавно потерявшую младенца, которая с радостью услужит мне.

      – Приведи ее сюда сейчас же, пока я не вернулась во дворец.

      Мириам убежала, а я, выкупавшись, легла в палатке и приказала подать ребенка, который заплакал.

      Я ласкала и целовала младенца, он успокоился. Я рассматривала его: действительно, ребенок был редкой красоты и как две капли воды похож на отца. Я не могла им налюбоваться, равно как и мои прислужницы, толпившиеся около меня и не подозревавшие, как сильно я интересовалась его судьбой. Они думали, что только красота его смягчила мое сердце.

      Я с нежностью прижимала ребенка к своей груди, когда вдруг появилась бледная и трепещущая Иохабед. Она пала ниц и приложилась к земле, я приказала ей встать.

      – Ничего не бойся, добрая женщина,