Мичман Хорнблауэр. Сесил Форестер

придется отправляться как есть. Тендер лавировал возле кормы «Неустанного». Хорнблауэр подбежал к борту и окликнул его, стараясь, чтобы голос звучал как можно взрослее. По команде лейтенанта тендер повернулся носом к фрегату.

      – Вот ваши широта и долгота, мистер Хорнблауэр, – сказал штурман мистер Сомс, протягивая листок бумаги.

      – Спасибо. – Хорнблауэр сунул листок в карман. Он неуклюже перелез на бизань-руслень и поглядел вниз на тендер. Сильно качало, корабль и шлюпка одновременно почти зарывались носом в море. Просвет между ними был ужасающе велик. Бородатый матрос на носу тендера с трудом зацепился за бизань-руслень длинным багром. Хорнблауэр секунду колебался – он хорошо знал свою неловкость. Вся книжная премудрость бесполезна, когда надо прыгать с корабля в шлюпку. Но прыгать было необходимо: сзади кипел от нетерпения Пелью, команда шлюпки, да и всего корабля, смотрела на Хорнблауэра. Лучше прыгнуть и убиться, лучше прыгнуть и сделать из себя посмешище, но нельзя задерживать корабль. Ждать – хуже всего, прыгнуть – какая-то надежда. Быть может, по команде Пелью рулевой «Неустанного» дал носу корабля немного приподняться над водой. Диагональная волна прошла под кормой «Неустанного», так что нос тендера поднялся как раз в тот миг, когда корма корабля немного опустилась. Хорнблауэр собрался с духом и прыгнул. Ноги его коснулись планширя. Он качнулся, но тут бородатый матрос ухватил его за сюртук, и Хорнблауэр не рухнул назад, а полетел вперед. Даже крепкая матросская рука не смогла его удержать. Он свалился вверх ногами на гребцов второй банки, врезался в них, чуть не потерял сознание от удара о мощные плечи и с трудом встал.

      – Извините, – пробормотал он матросам, смягчившим его падение.

      – Ничего, сэр, – сказал ближайший – настоящий морской волк, татуированный и с косичкой. – Вы совсем легонький.

      Командующий тендером лейтенант смотрел на него с кормы.

      – Я попрошу вас направиться к бригу, сэр, – сказал Хорнблауэр.

      Лейтенант скомандовал тендеру развернуться. Хорнблауэр тем временем пробирался на корму.

      К приятному изумлению, он не встретил ухмылок или плохо скрываемой насмешки. Высаживаться на маленькую шлюпку с большого фрегата непросто даже в спокойном море – возможно, каждый из команды хоть раз да летал головой вперед, а не в традициях флота (как понимали эти традиции на «Неустанном») смеяться над теми, кто старается по мере сил.

      – Вы принимаете бриг? – спросил лейтенант.

      – Да, сэр. Капитан велел мне взять четырех ваших матросов.

      – Тогда вам лучше взять марсовых, – произнес лейтенант, оглядывая такелаж брига. Фор-марса-рей опасно накренился, а кливер-фал ослаб настолько, что парус громко хлопал на ветру. – Вы знаете, кого взять, или мне для вас выбрать?

      – Буду премного обязан, сэр.

      Лейтенант выкрикнул четыре имени, четыре человека откликнулись.

      – Не давайте им спиртного, и все будет в порядке, – сказал лейтенант. – Следите за французской командой. Если провороните, не успеете глазом моргнуть, как они