Вудсток, или Кавалер. Вальтер Скотт

хижину, сплетенную из ветвей. Стены были обмазаны глиной, побелены и увиты диким виноградом и другими растениями, крыша тщательно покрыта соломой; это была скромная хижина, но ловкие руки Джолифа сделали все так, чтобы не посрамить ее обитателей.

      Баронет направился ко входу в хижину, но изобретательный строитель, не имея лучшего запора для двери, искусно сплетенной из прутьев, приделал изнутри задвижку с колышком, который не позволял открыть ее снаружи; в настоящий момент дверь была заперта. Думая, что это предосторожность старой домоправительницы Джолифа, глухой, как всем было известно, сэр Генри громко потребовал, чтобы его впустили, но успеха не достиг. Раздраженный этой задержкой, он рукой и ногой так нажал на дверь, что слабая преграда не устояла, подалась под его напором, и баронет стремительно влетел в кухню или переднюю своего слуги. Посреди комнаты в смущенной позе стоял незнакомый юноша, одетый в дорожный костюм.

      – Может, это последнее проявление моей власти, – сказал баронет, схватив незнакомца за шиворот, – но пока я еще королевский лесничий в Вудстоке, во всяком случае – сегодня… Ты кто такой?

      Незнакомец сбросил дорожный плащ, закрывавший его лицо, и одновременно опустился на одно колено.

      – Ваш бедный родственник, Маркем Эверард, – сказал он, – пришел сюда ради вашего блага, хотя, боюсь, вы меня здесь не встретите радушно.

      Сэр Генри отпрянул, но через мгновение взял себя в руки, как бы вспомнив, что ему надлежит сохранять достоинство. Он выпрямился и ответил с чопорным и высокомерным видом:

      – Любезный родственник, мне очень приятно, что вы прибыли в Вудсток в ту самую ночь, когда впервые за многие годы вы можете рассчитывать на достойный и радушный прием.

      – Да вознаградит вас Бог, если я правильно понял то, что услышал! – воскликнул молодой человек.

      Алиса промолчала, но внимательно взглянула отцу в лицо, как будто хотела убедиться, что он доброжелательно относится к племяннику; зная строптивый нрав баронета, она не очень в это верила.

      Баронет тем временем продолжал, бросив насмешливый взгляд сначала на племянника, потом на дочь:

      – Полагаю, мне не нужно объяснять мистеру Маркему Эверарду, что в наши намерения не входит принимать его или даже предложить ему присесть в этой убогой хижине.

      – Я с огромным удовольствием буду сопровождать вас в замок, – сказал молодой джентльмен. – Я было решил, что вы уже вернулись туда к вечеру, но побоялся обеспокоить вас. Если вы позволите мне, дорогой дядюшка, проводить вас с кузиной обратно в замок, поверьте, это будет самое большое благодеяние, каким вы когда-либо меня одаривали.

      – Вы меня совсем не так поняли, мистер Маркем Эверард, – ответил баронет, – в наши намерения не входит возвращаться в замок сегодня, да и завтра тоже, клянусь матерью Божьей! Я хотел только почтительнейше сообщить вам, что в Вудстокском замке вы найдете тех, чье общество вам подходит более и кто, без сомнения, окажет вам гостеприимство, чего я, сэр, в нынешнем