Жемчужная река. Герцогиня Клавдия. Рене де Пон-Жест

И вдруг ей показалось, что она уже слышала этот голос, хотя никогда не говорила с ним.

      Но где? Когда? При каких обстоятельствах? Она силилась вспомнить, но память изменяла ей, а дрожь отвращения била ее, как припадок желтой лихорадки.

      Мадам Лиу бросилась на крик. Она обхватила дочь руками и растерянно оглядывалась. Ни конвойный офицер, ни носильщики ничего не заметили.

      – Здесь. Возле меня. Я его узнала, – лепетала молодая женщина с расширившимися от ужаса глазами, показывая на самое темное место прохода.

      – Что случилось? Кого ты узнала? – напрасно добивалась мать.

      – Его. Убийцу.

      – Какого убийцу? Кто это? Да отвечай же, ради Неба.

      – Теперь я знаю, кто убил. Это Чу, мясник, наш сосед по Фун-Зи. Ты помнишь?

      – Чу, Красный Паук?

      – Да, Красный Паук. Я чувствую, как он укусил меня в губы.

      – Успокойся, детка! Это тебе померещилось. Ты заснула, и тебе показалось во сне.

      – О нет, я хорошо разглядела. Я помню. Это тот же самый голос, который я слышала только раз, в ночь моей свадьбы, на даче Линга. Я его никогда не забуду. Мне страшно. Страшно! – И, похолодев от ужаса, она закрыла глаза и крепче прижалась к матери.

      Мадам Лиу уложила дочь в паланкин и попросила носильщиков скорее двигаться.

      Возвратившись в тюрьму, Лиу Сиу немного успокоилась, собралась с мыслями и подробно рассказала про встречу под сводом Тенанских ворот. Не утомляя ее расспросами, мадам Лиу поручила ее немой и бросилась на квартиру Минга.

      После аудиенции у принца Минг почти не отлучался из города. Он поднял на ноги всю полицию и приказал, чтобы агенты являлись к нему с докладами во всякое время дня и ночи.

      Но дни шли за днями, а следов убийцы не находилось. Бедный мандарин потерял сон и аппетит, что для него было признаком глубочайшего отчаяния. Он часто просыпался по ночам, и прибегающий на его крики слуга не раз заставал его в ужасном виде. Босой, в одной рубашке, с расплетенной косой, метался толстый мандарин по комнате, как бы увертываясь от бамбуковой палки. Кошмар был так реален, что ему казалось, будто палач отвешивает ему удары с особенным наслаждением.

      Несчастный мандарин влачил жалкое существование, судорожно цепляясь за самую призрачную надежду. Поэтому он поторопился принять мадам Лиу, как только ему доложили о ней.

      Из самолюбия он принял чинный и спокойный вид, как подобает человеку его служебного положения, и вежливо предложил ей присесть и рассказать, в чем дело.

      Но мадам Лиу было не до церемоний. Очутившись в кабинете Минга и совершенно забыв о том, что беседуют они в присутствии секретаря, она прямо подошла к цели.

      – Вы так же, как и я, заинтересованы в том, чтобы найти убийцу Линга.

      – Я думаю, – живо ответил председатель. – Как не быть заинтересованным! Да я заинтересован больше вас, куда больше.

      – Дело идет о жизни моего ребенка, – мягко поправила мадам Лиу.

      – А для меня – о моей чести судьи, – отпарировал мандарин.

      – Ну так вот: я знаю, кто убийца.

      Минг подпрыгнул