Столп огненный. Кен Фоллетт

[4].

      Всю жизнь, с самого детства, Марджери приходилось с этим бороться. Она знала, что Бог ждет от нее послушания, но росла своевольной бунтаркой, как часто говорили ей родители, и обнаружила, что быть праведной и послушной чрезвычайно тяжело. Однако если кто-либо указывал ей на недопустимость такого поведения, она признавала свою вину и каялась, ибо Божья воля была важнее всего на свете, и Марджери о том не забывала.

      – Прости, мама, – сказала она.

      – Ступай и поговори с Бартом, – повторила леди Джейн.

      – Хорошо.

      – Но прежде причешись, милая.

      Это замечание вновь заставило девушку взбрыкнуть.

      – С моей прической все в порядке! – бросила она и, прежде чем мать успела возразить, выскочила из комнаты.

      Барт ждал внизу, щеголяя новыми рейтузами соломенного оттенка. Он развлекался тем, что дразнил собаку – протягивал той кусок ветчины и отнимал руку в самый последний миг.

      Леди Джейн, спустившаяся следом за Марджери, распорядилась:

      – Отведи лорда Ширинга в библиотеку и покажи ему книги.

      – Книги? Он их терпеть не может!

      – Марджери!

      – Я с удовольствием посмотрю книги, – вмешался Барт.

      Марджери пожала плечами.

      – Тогда прошу.

      Вдвоем они двинулись в соседнюю комнату. Марджери нарочно оставила дверь открытой, но леди Джейн не торопилась присоединиться к дочери.

      Книги ее отца занимали три полки.

      – Господи боже, сколько их у вас! – восхитился Барт. – Целую жизнь придется потратить, чтобы прочесть.

      Книг в доме было около пяти десятков, куда больше, чем обычно встречалось за пределами университетов или храмовых библиотек. Они вдобавок служили свидетельством семейного достатка, и некоторые из них были на французском и на латыни.

      Марджери попыталась проявить радушие.

      – Вот «Стезя увеселений»[5], – сказала она, беря книгу на английском с полки. – Тебе может понравиться.

      Барт ухмыльнулся и придвинулся ближе.

      – Повеселиться я всегда не прочь, – поведал он, довольный собственным остроумием.

      Марджери отступила на шаг.

      – Это длинная поэма о рыцаре, который много учился.

      – А. – Барт мгновенно утратил интерес к книге. Поглядев на полку, он вытащил «Книгу о еде». – Вот это дело. Жена должна заботиться о том, чтобы муж хорошо ел, согласна?

      – Разумеется. – Марджери отчаянно старалась подыскать тему для разговора. Что вообще интересует Барта? Может, это? – Люди винят королеву в нашей войне с Францией.

      – А она-то чем провинилась?

      – Ну, болтают, что Испания с Францией сцепились из-за владений в Италии, Англия тут вообще ни при чем, а мы вмешались только потому, что королева Мария приходится женой королю Фелипе Испанскому[6] и вынуждена его поддерживать.

      Барт кивнул.

      – Жена во всем и всегда следует за мужем.

      – Потому-то девушкам надо быть

5

«История Гран-Амура и ла Бель Пюсель, содержащая изложение семи наук и повествующая о пути человека в сем мире, или Стезя увеселений», аллегорическая рыцарская поэма английского поэта Стивена Хоуза, камердинера короля Генриха Седьмого. Эта поэма получила широкое распространение и признание в тюдоровской Англии.

6

Автор использует именно такое, «испанизированное», написание имени испанского монарха. Чтобы соблюсти единообразие и сохранить авторский замысел, тот же принцип использован переводчиком при передаче имен шотландских правителей: король Шотландии – Джеймс Стюарт, но король Англии – Иаков Стюарт. Английские и французские принцы в романе носят «родные» имена (Франсуа, Генри и т. д.), но имена монархов «латинизированы» в соответствии с отечественной традицией их титулования.