Необычайные приключения Арсена Люпена (сборник). Морис Леблан

посмотрел на него и спокойно сказал:

      – Я здесь в отпуске и не имею права вмешиваться…

      – Никто этого не узнает. Что бы ни случилось, я обязуюсь хранить молчание. Слушайте: довольно вам трех тысяч франков?

      – Хорошо. Только разве можно ручаться за что-нибудь с этим негодяем Люпеном! В его распоряжении, наверное, целая шайка… Уверены ли вы в своих слугах?

      – Как вам сказать…

      – В таком случае не будем на них рассчитывать. Я сейчас предупрежу телеграммой двух своих помощников… А теперь уходите, чтобы нас не видели вместе. До завтра, к девяти часам.

      За десять минут до назначенного часа барон отпустил своих слуг. Они жили во флигеле, выходящем на дорогу в конце замка. Оставшись один, он осторожно открыл двери и через минуту услышал шум приближающихся шагов.

      Ганимар представил своих двух помощников и попросил дать некоторые объяснения. Ознакомившись с расположением замка, он закрыл и забаррикадировал все входы в залы, которым угрожала опасность. Он осмотрел стены, приподнял ковры и наконец поместил своих агентов в центральной галерее.

      – Будьте внимательны! При малейшем движении откройте окна во двор и зовите меня. Обратите внимание на сторону, обращенную к реке. Десять метров крутого обрыва не испугают таких господ, как они.

      Он запер двери, взял ключи и сказал барону:

      – А теперь – на наш пост!

      На ночь он выбрал для себя комнату с двумя дверями, служившую раньше сторожкой. Одно окно ее выходило на мост, а другое – во двор. В одном углу находилось углубление, напоминавшее отверстие колодца.

      – Вы сказали, барон, что это единственный выход из замка в подземелье, по рассказам, уже давно закрытый?

      – Да.

      – Значит, если не существует другого хода, мы можем быть совершенно спокойны.

      Он поставил в ряд три стула, улегся на них поудобнее и, вздохнув, закурил трубку.

      – Да, барон, очень велико у меня желание накопить побольше денег на домик, где я собираюсь провести мои последние дни, если я согласился на такое пустое дело. Я расскажу потом эту историю Люпену, и он будет покатываться со смеху.

      Барон не смеялся. Он со страхом прислушивался к малейшему шуму. Одиннадцать часов, двенадцать, наконец пробил час.

      Вдруг он схватил руку Ганимара, который сразу вскочил.

      – Вы слышите?

      – Очень хорошо, это рожок автомобиля. Спокойной ночи!

      IV. Самые большие предосторожности иногда ни к чему не ведут

      Эта была единственная тревога. Ганимар спокойно заснул, и барон ничего не слышал, кроме его звучного и равномерного храпа.

      На рассвете они вышли из своей каморки. Полная тишина, тишина раннего утра на берегу реки царила в замке. Довольный, сияющий от радости Кагорн и неизменно спокойный Ганимар поднялись по лестнице. Все тихо. Ничего подозрительного. Ганимар взял ключи и пошел в галерею.

      Согнувшись, со спущенными руками его помощники спали на двух стульях.

      – Черт возьми! – проворчал инспектор.

      В ту же минуту барон воскликнул:

      – Картины!.. Буфет!..

      Он произносил