Фернандо Магеллан. Книга 2. Игорь Ноздрин

о «благородных витязях», рывком подтягивал ремни при непристойном слове-припеве.

      – Доброго здравия, сеньор Альбо! – вынимая изо рта глиняную трубочку, приветствовал Ганс Варг штурмана с «Тринидада». – Пришли поглядеть на нашу работу?

      – Тьфу— отмахивается от табака кормчий, – здесь воняет, как на живодерне.

      – Верно, – улыбается немец, – а дохнешь табачком – и не чуешь ничего. Хотите попробовать? – аккуратно вытер мундштук о рукав куртки.

      – Упаси Боже, от него тошнит.

      – С непривычки, потом пройдет.

      – Карвальо не видел?

      – Травит крыс в трюме.

      – Сам? – удивился штурман.

      – Нет, – канонир блаженно затянулся, выдохнул в сторону, чтобы не раздражать офицера, закричал: – Педро, передай сеньору Карвальо – с флагмана пожаловали!

      – Кто? – свесился с борта любопытный парнишка.

      – Сеньор Альбо.

      – Сейчас, – пообещал юнга и пошел к трюмному люку.

      – Поймал! – радостно закричал маленький Хуан Карвальо, победно размахивая полудохлой крысой. Несчастный враг болтался на хвосте. – Я посажу ее на кол и четвертую, как казначея, – сообщил кому-то на палубе.

      – Не мучай! Брось в костер! – посоветовал немец, но мальчишка скрылся за бортом. – Жестокий пример, – покачал головой канонир.

      – Ганс, – позвал Ролдан, – пушки чистить или до весны подождать?

      – Драй! – решил немец. – Я пришлю арестантов на помощь. – Бунтуют, бестии, – пожаловался гостю. – Сегодня Акуриу всыпал Симону десять плеток для вразумления.

      – Девятихвостка – лучший учитель, – согласился кормчий.

      – Боцман сильно дерет, с первого удара пускает кровь! – похвалил немец. – Но и португалец молодец – ни звука!

      – Десять – это ерунда, – заметил Альбо, – выдерживают до пятидесяти.

      – Если один порет, то рука слабеет на втором десятке, – поправил Ганс— А когда меняются – забьют до смерти.

      – Здорово, Франсиско! – послышался с корабля голос Карвальо. – Сейчас спущусь, – долговязый кормчий направился к прислоненной к борту лестнице.

      – Много наловил? – усмехнулся Альбо, когда перепачканный дегтем офицер подошел к костру.

      – Кого? – Карвальо подозрительно поглядел на канонира.

      – Мышей.

      – Ты про сына… Гоняется с чугунком, старается живьем накрыть.

      – Одной мало?

      – Куда там… С дюжину на щепки насадил. Ты зачем пришел?

      – Капитан-генерал послал узнать, нужны ли тебе наши люди?

      – Веди! Скоблим палубу пемзой – рук не хватает.

      – Матросы не согласятся, – покачал головой Франсиско.

      – Дам им другую работу, пошлю штрафников чистить доски, – заверил Карвальо. – Когда поставите «Тринидад» на стапель, я приведу тебе конопатчиков и плотников.

      – Много работы осталось? – поинтересовался Альбо.

      – Дня через четыре краска высохнет, затянет щели – тогда поплывем.

      – Адмирал спешит, – напомнил кормчий.

      – Напрасно. Я бы задержался здесь недели на три… Зима впереди длинная,