Пират. Вальтер Скотт

раз уж тебе непременно понадобилось завтракать, а не тратил бы за один присест и муку и дрова!

      – Иными словами, Бэйби, – возразил Триптолемус, который не прочь был иногда самым серьезным тоном отпустить шуточку, – ты хочешь сказать, что когда мы разводим огонь, то должны воздерживаться от пищи, а когда у нас есть еда, то не следует зажигать огня, ибо слишком большая роскошь наслаждаться двумя такими великими благами сразу! Счастье еще, что ты не предлагаешь подыхать с голоду и холоду unico contextu![74] Но должен тебе сказать, что я не в состоянии держаться на одной только овсяной болтушке, называй ты ее хоть дрэммок, хоть крауди или как там еще хочешь. Мне нужна горячая пища!

      – Ну и простофиля же ты, братец! – воскликнула Бэйби. – Ну кто тебе мешает варить похлебку в воскресенье, а в понедельник доесть ее холодную, раз уж ты такой разборчивый? Многие и почище тебя, а все пальчики облизали бы после такого угощения!

      – Помилуй нас бог, сестрица, – ответил Триптолемус, – да на таких харчах я ноги протяну! Мне останется тогда только распрячь быков, лечь, да и ожидать своего смертного часа. Ведь ты сама знаешь, что у нас в доме спрятано то, на что можно было бы купить муки для всей Шетлендии, да еще на все двенадцать месяцев, а ты жалеешь мне миски горячей каши, когда я работаю, можно сказать, не покладая рук!

      – Тсс! Придержи-ка свой болтливый язык, – прервала его Бэйби, с опаской оглядываясь кругом. – Ну и умник же ты – орешь во всю глотку о сокровище, что спрятано в доме! Хороший ты, нечего сказать, сторож ему! А тут еще, клянусь Богом, кто-то в дверь стучит!

      – Ну что ж, поди тогда и открой, Бэйби, – сказал ее братец, радуясь всему, что обещало прервать разгоревшийся спор.

      – Поди и открой! Послушайте только, что он говорит! – повторила Бэйби одновременно с досадой и страхом и вместе с тем гордая сознанием своего превосходства над братом. – Поди и открой! Ишь ты, как он распоряжается! Открыть, да и дать разбойникам унести все, что только есть в доме!

      – Разбойникам! – повторил в свою очередь Триптолемус. – Да на этих островах разбойники такая же редкость, как ягнята на Рождество. Сто раз твердил я тебе и еще раз говорю: нет здесь горцев, чтобы разорять нас. Это страна мирная и честная. О fortunati nimium![75]

      – Ну чем тебе тут поможет святой Риньян[76], Толемус? – спросила его сестра, принявшая произнесенную им цитату за обращение к католическому святому – И потом, ладно уж, пускай тут нет горцев, зато могут найтись люди и похуже. Вчера еще мимо нашего окна прошли пять или шесть молодцов, право, таких же страшных, как и те, что спускались к нам из Клохнабена, и в руках у них были страшные железины… Правда, их называют китовыми ножами, да выглядят-то они точь-в-точь как кортики и кинжалы! Нет, уж честный человек не понесет такого оружия!

      В эту минуту в промежутке между двумя порывами грозного, ревущего за стеной урагана явственно послышались удары и крики Мордонта. Охваченные неподдельной тревогой, брат с сестрой в страхе переглянулись.

      – Ну, если

74

Соединенными воедино (лат.).

75

О безмерно счастливые! (лат.)

76

Святой Риньян (Ниниан) (360–432) – деятель церкви на территории нынешней Шотландии, обращавший пиктов в христианство.

Шотландцы считают его своим покровителем.