Коллекционер. Джон Фаулз

бы еще говорила, только я почувствовал, надо это прекратить, я и не подозревал, какая она сообразительная. Не как все нормальные люди.

      Я пришел спросить, что вы хотите на завтрак, есть каша, яйца и всякое такое.

      – Не хочу никакого завтрака, комната тесная, здесь ужасно. И что за наркоз вы мне дали?

      Я не знал, что вас от него будет тошнить. Честное слово.

      – Мистер Синглтон должен был вас предупредить.

      Ясно было, она не поверила этой истории. Издевалась.

      Я заторопился, говорю, чай или кофе, и она сказала, кофе, только если вы при мне первый выпьете. С этим я и ушел, вышел в наружный подвал. Прежде чем закрыл дверь, она мне:

      – Вы зажигалку забыли.

      У меня другая есть (на самом деле – нет).

      – Спасибо, – говорит.

      Странно, она вроде готова была улыбнуться.

      Я приготовил растворимый кофе и принес ей. Она внимательно следила, как я отпил из чашки, потом сама сделала несколько глотков. И все время задавала всякие вопросы… Нет, все время я чувствовал, что она может задать мне вопрос, неожиданно спросить что-нибудь и застать врасплох, поймать. Например, долго ли ей придется тут быть, почему я с ней хорошо обращаюсь, и всякое такое. Я заготовил ответы, но знал, что они не очень-то убедительные, с ней было не так-то просто изображать и придумывать, чтоб поверила. Наконец говорю, сейчас пойду по магазинам, пусть подумает, что ей нужно. Сказал, куплю все, что ей нужно.

      – Все? – спрашивает.

      В пределах разумного, говорю.

      – Это вам мистер Синглтон так приказал?

      Нет, это будет все от меня лично.

      – Мне нужно только, чтобы меня выпустили отсюда, – говорит. И все.

      Больше не мог вытянуть из нее ни словечка. Ужасно. Вдруг замолчала, не желала говорить, так что мне пришлось оставить ее в покое.

      И за обедом не желала разговаривать. Я приготовил все в наружном подвале и принес ей в комнату. Только она почти ничего не съела. Опять попыталась взять меня на пушку, и так это холодно со мной, прямо ледышка; ну да я и ухом не повел.

      В тот вечер, после ужина, правда, она и тут почти не притронулась к еде, я пошел, сел у двери. Она курила, закрыв глаза, будто у нее от одного моего вида глаза устали.

      – Я все время думаю… Про мистера Синглтона вы, конечно, сочинили. Я этому не верю. Во-первых, он просто не способен на такое, не тот человек. А если бы и был способен, то вам не стал бы поручать. И все эти фантастические приготовления… Нет, это не он.

      Я молчал, глаз не мог поднять.

      – Вам пришлось потрудиться, чтоб все это приготовить, вы о многом позаботились. Все эти одежки в шкафу. Книги по искусству. Я подсчитала, только одни книги обошлись вам в сорок три фунта. – Она словно говорила сама с собой. – Я ваша пленница, но вам хочется, чтобы пленнице было хорошо. Так что здесь возможны два предположения: вы похитили меня ради выкупа, может быть, вы гангстер.

      Да нет, я же говорил вам.

      – Вы знаете, кто я. И должны знать, что мой отец не богач, ничего похожего. Так что дело не в выкупе.

      Жутко было слушать. Прямо сверхъестественно,