Вельяминовы. Время бури. Книга вторая. Часть девятая. Нелли Шульман

заметно, развели они огонь, или нет. Немцев здесь не осталось, мертвая зона. Могли и разжечь костер, ничего опасного. С Мишелем мы могли разминуться… – дверь квартиры оказалась немного приоткрытой. Волк даже стал дышать почти неслышно. Проскользнув в темную переднюю, не включая фонарик, он прижался к стене:

      – Никого нет, кажется… – рука в кармане легла на пистолет, – может быть, Рауль еще не вернулся… – Максим, на цыпочках, пробрался в гостиную. Огонь в камине давно потух. По запыленным половицам, среди разбросанной, ломаной мебели, гулял ветерок, с балкона. Он, очень осторожно, щелкнул рычажком фонарика. Записка лежала на столе, придавленная банкой с немецкой ветчиной:

      – Уехал в Дебрецен, с представителями штаба маршала Малиновского, как гость, или заключенный, пока не знаю… – Рауль писал на французском языке:

      – Но надеюсь, что скоро вернусь… – Волк скомкал бумагу:

      – Черт, черт… – быстро разведя огонь в камине, он бросил туда и записку, и блокнот Мишеля. Сунув в карман банку, Волк сбежал во двор. Парни подпирали стенку, закутавшись до носа в шарфы, передавая друг другу окурок. Светящиеся стрелки на часах Волка показывали четверть часа, до полуночи:

      – Семнадцатое января, то есть сейчас начнется восемнадцатое. Медлить нельзя… – Максим прикурил у ребят: «Через час мне нужна машина, в Дебрецен».

      Дебрецен

      Штаб Второго Украинского Фронта размещался в почти нетронутой боями, бывшей лучшей гостинице Дебрецена, «Золотой Бык», рядом с желтыми башнями огромной кальвинистской церкви. Центр города, осенью, безжалостно обстреливали, от многих домов остались руины, но в «Золотом Быке» только немного пострадала крыша, сейчас заделанная. Среди мраморных завитушек и зеркал вестибюля, над бывшей стойкой портье, из полированного дуба, водрузили красное знамя и портрет товарища Сталина.

      В холле было накурено, трещал полевой телефон. За большим окном, в завалах камней, копошились люди в гражданских пальто. Жители города разбирали остатки зданий. На площади поставили военных регулировщиц, девушек, в зимней форме. Напротив, на одном из зданий, виделась табличка, на венгерском и русском языках: «Резиденция Временного Правительства». Коалиционный комитет, образованный в Дебрецене, прошлым месяцем, успел объявить войну Германии и сейчас заключал перемирие с Советским Союзом. Пока никакого флага на здании правительства не имелось, но, учитывая коммунистов в его составе, всем было ясно, что скоро комитет станет основой для будущей, социалистической Венгрии.

      От Дебрецена до осажденного Будапешта лежало двести километров очищенной от мин дороги. Колонны военных грузовиков постоянно шли в направлении столицы. После расстрела парламентеров, все понимали, что немцы не станут капитулировать:

      – Значит, мы их выбьем оттуда, как выбили из Варшавы, – дежурный по штабу, за стойкой, налил себе чая, из большого, медного чайника. Кухня гостиницы оказалась в порядке. В столовой еду