Вельяминовы. Время бури. Книга вторая. Часть девятая. Нелли Шульман

хлебом и яйцами. Фермерша отряхнула руки: «Вся сияешь. А ты и правда, портниха, что ли?»

      Роза, мимолетно, вспомнила полеты на Лазурный Берег, стол для бриджа, на семейной вилле Тетанже, устрицы, на серебряных тарелках, обеды в «Рице», и пармские фиалки:

      – Портниха, – кивнула она. Женщина обрадовалась:

      – Это хорошо. До войны, чтобы платье для церкви сшить, надо было в Льеж отправляться. Знаешь ли, за каждым платьем не наездишься. Теперь своя мастерица есть… – она, зорко, оглядела Розу:

      – Свадьбы у вас красивые. Повезло тебе, с месье Эмилем, вот что я скажу. За него любая девушка с закрытыми глазами пойдет, и никогда не пожалеет. Повезло, – подытожила женщина.

      – Я знаю, – тихо сказала Роза, прижимая к себе горшок, – я знаю.

      В вечернем, морозном небе, среди слабых звезд, парил сокол. Птица, раскинув крылья, полетела куда-то на восток. Проследив за ним глазами, попрощавшись с хозяйкой, Роза побежала обратно в сторожку.

      Ложка зазвенела о фарфоровую миску. На Джона повеяло запахом детства, свежей кашей, куриным бульоном. Он услышал голос няни:

      – Ложечку за маму, ложечку за папу, ложечку за кузена Питера… – Джон улыбнулся:

      – Два года нам с Питером исполнилось. Папа с фронта приехал, его газами отравило. Он в госпитале лежал, мама с ним оставалась. В следующем году Тони родилась. Ворон тогда из Гималаев вернулся, я помню… – на лето детей отвезли в Банбери:

      – Питер хорошо ел, даже слишком… – Джон лежал с закрытыми глазами, – он всегда по карманам печенье рассовывал. Я сахар забирал, для пони… – Питера и Джона еще не сажали на пони, но няня водила их на конюшню:

      – Стивен с Лаурой занимались, с берейтором, – вспомнил Джон, – мы с Питером им очень завидовали… – кузина, в маленьком, бархатном платьице, для верховой езды, в беретке на темных волосах, свысока смотрела на Джона, проезжая мимо мальчика. Пони ступали по выложенной камнем тропинке, в парке, сзади крутились спаниели:

      – Лаура хорошо в седле держалась, не боялась лошадей. Тони тоже, едва на ноги встав, на конюшню побежала. А Констанца с книжкой сидела, в уголке… – в детстве Джон всегда знал, где можно найти кузину. Констанца выбирала большое, просторное кресло, в библиотеке. Девочка сосредоточенно склонялась над старыми книгами, с экслибрисом: «Леди Люси Холланд, ее светлость герцогиня Экзетер». На пожелтевших страницах стояли автографы мадам Кюри, русского ученого, мистера Менделеева, первого лауреата Нобелевской премии по физике, профессора Рентгена. Заслышав шаги, Констанца поднимала коротко стриженую, рыжую голову. Глаза цвета жженого сахара серьезно смотрели на Джона:

      – Если бы бабушка Люси ни умерла, она бы получила Нобелевскую премию, – кузина закрывала книгу, – я тоже ее добьюсь… – мадам Кюри выдвинули на награду в области химии за два месяца до смерти герцогини:

      – Бабушка Люси быстро угасала, – подумал Джон, – бабушка Марта ей даже не стала говорить,