Платон и Дарья. Юрий Павлович Васянин

на крупных ветвях тополя. Коршун, плавно спланировал вниз, пролетел немного вперед, камнем кинулся к дереву, схватил когтями на верхушке тополя маленького вороненка и исчез с ним в темном лесу,  растворившись среди деревьев.

      – Отец прошел всего лишь год, как умерла мама. Я не хочу, чтобы ты встретился с Дарьей. Память о матери мне очень дорога. Ты должен помнить о ней. Вы с ней встретились в госпитале во время гражданской войны. Она спасла тебя от смерти – запинаясь, проговорил сын.

      – Она мне дорога Павел, но с Дарьей почти пятьдесят лет назад мы обвенчались в церкви. Ты должен понять меня. Я все время испытывал невыносимую тоску по Дарье. Иногда хотелось даже кричать в пустоту – тихо, но внятно сказал отец.

      – Давай пока оставим в стороне  этот вопрос – робко предложил Павел.

      – Хорошо – подавив вздох, согласился отец и спросил, не отрывая глаз от реки – Может быть, покушаем?

      – Я сейчас что-нибудь приготовлю – поспешно отозвался сын.

      Павел быстро соорудил возле беседки  столик, выложив на него разнообразные продукты и бутылку водки. Отец наполнил водкой два небольших граненых стаканчика.

      – Давай помянем добром братьев казаков.

      И они не чокаясь, выпили до дна. Платон нарвал возле беседки белых ромашек, бережно положил на камень, где они часто сидели с Дарьей.

      Платон Семенович выпрямился и вдруг начал читать стихи:

      Эти дни не могут повторяться, -

      Юность не вернется никогда.

      И туманнее и реже снятся

      Нам чудесные, жестокие года.

      С каждым годом меньше очевидцев

      Этих страшных легендарных дней.

      Наше сердце приучилось биться

      И спокойнее и глуше и ровней.

      – Кто автор этих замечательных слов? – заинтересовано спросил Павел.

      – Донской казак Николай Туроверов. Это Дарья в письме прислала – громко промолвил отец и тихо добавил – Через месяц она в Ленинград приезжает.

      – А что произошло с вами отец?

      Небо по-прежнему было чистым – ни одного облачка. Оно прямо сияло своей глубинной чистотой. Из голубой бездны  яркое солнышко заливало жаром сухую землю. Оно поднялось высоко и жгло так нестерпимо, что даже тень под деревом не спасала от жары. Подувший ветер не принес прохлады. Жар повис над развалинами хутора.

      ***

      Платон Перелыгин получил довольно опасное ранение. Пуля прошла с жизненно важным органом, рядом с сердцем. Только чудом ему удалось выжить. Какое-то время он даже находился между жизнью и смертью. Все время лихорадочно скакала температура. Кризис миновал на третий день. Но перед тем как он очнулся, ему почудился родной голос Дарьи. Она, как будто вживую появилась рядом с ним. На этом фоне Перелыгин открыл глаза. Перелыгин, лежа в чистой постели, окинул утомленным взглядом длинную переполненную ранеными казаками палату, потолок и стены. Кругом белели повязки с красными пятнами крови. Кто-то кричал от боли и тихо сквозь зубы ругался, превозмогая боль. А кто-то заметался в бреду