Не дать уйти. Ульяна Трофимова

в окне лица Неяр и ее детей. Малыши кричали от страха и боли. В отблесках пламени их слезы были цвета крови. Мать закрывала детей, как будто верила, что своим телом сможет защитить их от нестерпимого жара…

      Райан, слегка захмелевший от бренди, подставил голову под горячие струи душа. Сердце ныло. Внутри копошилась непроходящая тревога. Она настойчиво скребла душу, навязчиво впивалась своими когтями, мешала сосредоточиться, мыслить здраво. Он упускал что-то, будто плелся позади и никак не мог подстроиться под события, развивающиеся без его участия. Будто вынужден был только наблюдать, не в силах что-либо изменить. Бессилие раздражало и удручало его.

      Стало так тоскливо: то ли от мысли, что его поездка снова ни к чему не привела, и он только зря потратил время; то ли потому, что он все чаще вспоминал брата и мысленно просил у него:

      –Прости. Я не справился. Все бестолку. Я не знаю, как быть.

      Райан проглотил комок, подступивший к горлу, и выключил воду.

      Его попутчица спала, разбросав подушки. Оказывается, у нее были очень длинные волосы. Он не видел этого раньше, потому что девушка собирала их в гадкий сиротский узел на затылке. Сейчас же рыжие кудряшки, еще влажные после ванны, растеклись водопадом по кровати. Райану вдруг захотелось потрогать их, узнать какие они наощупь. Отогнав дурацкую мысль, мужчина просто подошел к кровати, чтобы выключить ночник.

      Но бросив взгляд на лицо Киры, помедлил. Шрам под бровью совсем не портил ее. Красивые губы, четкие брови, чистая кожа. Лицо девушки разгладилось во сне и теперь не выглядело таким уставшим и сосредоточенным.

      Хорошенькая, – подумал Райан. – Но худая до ужаса.

      Длинные ресницы отбрасывали круглые, какие-то даже скорбные тени на щеки. Из-за этого девушка казалась не спящей, а будто тяжелобольной. Сон ее стал тревожным. Брови то и дело сходились над переносицей. Она слабо вскрикнула, будто испугавшись чего-то и, застонав, перекатилась по широкой кровати на другой бок. Одеяло соскользнуло на пол.

      Райан испуганно замер. Вдруг проснется? А он тут стоит над ней неизвестно почему. Но ничего. Вроде спит.

      Тут мужчина обратил внимание на ее руки. Запястья и ладони были перебинтованы. Тоже со ступнями. Через бинты на ногах проступила кровь.

      –Болезнь сосудов, говоришь? Ну-ну… Вены резала что ли?

      Теперь он понял, откуда у Киры эта странная ковыляющая походка. Оказалось, вовсе не от усталости. Кира снова пошевелилась, перевернувшись на спину, раскинула руки и не то всхлипнула, не то вздохнула. Вздохнула как-то всем телом, как умеют делать совсем маленькие дети. И было в этом вздохе столько горести, столько невыплаканного, что мужчина почти физически ощутил тяжесть в груди. На шее, будто в страхе бешено забилась жилка.

      Шея такая тонкая, хрупкая… Райан отшатнулся – поперек по всей окружности шла яркая, почти фиолетовая полоса.

      Черт! Да что ж такое? Вены резала и пыталась повеситься? Что за бред?

      Он выпрямился, в смятении потер ладонями лоб. Взгляд упал на прикроватную