Не дать уйти. Ульяна Трофимова

кровь. Она положила ладони на рану мужа.

      Девушка закричала, но не услышала своего голоса, только мычание. Она упала на колени, но каратель рывком вздернул ее, поставив на ноги. Кира извернулась и бросилась на него:

      –За что?

      Она кричала, царапалась, кусалась, нанося один удар за другим. Он повалил ее, придавил к полу. Ударил кулаком в лицо, потом еще и еще раз. Девушка задыхалась от страха и боли. Но какая-то доля сознания не хотела сдаваться. Заметив расстегнутый футляр на ремне душегуба, она выхватила нож и, зажмурившись, вонзила ему в грудь сбоку. Мужчина зарычал, попытался подняться. Она рывком вытащила нож и полоснула убийцу под предплечьем снизу, ближе к подмышке. Перерезанная вена не оставляла ему шансов.

      Кира сбросила с себя корчившееся тело. Раненный дернулся несколько раз и затих. Она посмотрела на окровавленный нож, которым только что прирезала фулани. К горлу подступила тошнота. Она ненавидела этих ублюдков живыми и теперь испытывала отвращение к ним мертвым. Фулани только что в упор застрелил ее родителей. Теперь сколько ни режь – все мало…

      В распахнутое окно влетела бутылка с зажигательной смесью. Разбившись, выпустила на волю огонь. Он плевался, растекаясь лужицами к ее ногам. Шатаясь, девушка подошла к родителям. Мама не дышала. Отец невидяще смотрел на жену. Трясущимися руками Кира укрыла их одеялом. Дрожа всем телом, легла возле матери, прижалась к ней.

      Закрыла глаза. Снаружи слышались крики слуг и их детей, кромсаемых безжалостными фанатиками. Люди пытались спастись, но судя по агонии в голосах – спасения не было. Она не хотела бежать, прятаться. Просто ждала, когда все закончится. Мир как-то закружился, сжался, уменьшился до размеров напуганной девочки.

      Она увидела себя со стороны: скукожившаяся, с разбитым лицом, вся в крови – своей и чужой. Все стало замедляться, как в страшном сне. Видишь, слышишь, чувствуешь, но ничего не можешь сделать, потому что тело ватное, голоса кричать нет, а движения медленные-медленные.

      Огонь красиво, словно под музыку, взвился к занавескам, заботливо вышитым Неяр. Затем лизнул спинку кровати. Та обуглилась, затрещала, исходя дымом. Книжный шкаф покосился и рухнул. Книги шлейфом прошуршали по комнате. Огонь заплясал вокруг них, как бы раздумывая с какой начать. Клубы темного дыма лениво закручивались под потолком…

      И тут, среди шума пламени и выстрелов на улице, она услышала крик, отчаянный, полный безнадежности и боли. Девушка вздрогнула, будто очнувшись:

      –Жак…

      Мир сразу стал быстрым-быстрым. Дыхание сбилось из-за дыма. Рациональная часть мозга снова толкнула: БЕЖАТЬ.

      Кашляя и шатаясь, она подобрала с пола нож, оглянулась на родителей:

      –Я люблю вас…

      Сжав зубы, на четвереньках выползла из комнаты. С трудом встав на ноги, пошла вдоль стены налево. Дверь в комнату брата была сорвана с петель. Внутри все перевернуто, стол и кресло опрокинуты.

      –Жак… – Позвала почему-то шёпотом, зная, что его здесь нет.

      Ступая