Золотой империал. Андрей Ерпылев

на заморские штучки и не тратя времени даром… Без изысков получив в лоб рукоятью чебриковского «вальтера», парень так же молчком улетел в закуток, практически не наделав шума.

      Темнота, царящая внутри, играла ротмистру, заблаговременно обрезавшему идущий к дому электрический кабель, только на руку. Сам-то он отлично наблюдал за всем через прибор ночного видения, теперь нацепленный на лоб и напоминающий громоздкие очки с длинными окулярами вместо линз.

      В зеленоватом неживом свете ясно вырисовывались стены и двери, проемы окон и дощатый пол, кое-где прикрытый домоткаными половиками. Ага, вот и Колун!

      Гориллообразная туша выдвинулась из своей комнаты, бестолково чиркая, в сонной одури, спичками, которые тут же гасли.

      – Э-э… Хохлан… Чего это?.. – ничего, видно, спросонья не понимая, басил он, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в окружающей тьме.

      Такого банальной рукояткой в лоб не проймешь – конституция у него не та, да и лобная кость почище танковой брони будет… И даже с таким же наклоном!

      Колун так и не успел ничего понять, врезаясь со всего размаха виском в добротный дверной косяк. Удар был такой, что, казалось, весь дом вздрогнул. В следующее мгновение какая-то неведомая сила, чуть ли не сама сгустившаяся темнота, швырнула обалдевшего от суеверного ужаса громилу обратно в его комнату, прямо на завизжавшего по-бабьи с перепугу «дружка», коротавшего ночь в одной постели со старшим товарищем. Довершила дело струя приятно пахнувшего мятой и еще какими-то травами снадобья, ударившая обоим прямо в лицо и разом перехватившая дыхание…

      Увы, самого Кавардовского застать врасплох уже не удалось.

      Распахнув дверь в его комнату, Чебриков сразу же получил мощный удар в грудь, надежно отраженный бронежилетом, и, падая навзничь, увидел легко перемахнувшую через него тень. Очки, черт их побери, при падении слетели и водворить их на место удалось не сразу. Ладно, ничего страшного: все окна закрыты ставнями, а входную дверь, не полагаясь на допотопный крючок, ротмистр надежно заклинил – плечом не вышибешь! Ага, судя по звукам, доносившимся из глубины дома, это господин Кавардовский сейчас и пытается сделать… Все, Князь, ты влип!

      Уже не торопясь, Петр Андреевич направился в переднюю, на ходу пряча пистолет в кобуру.

      «Главное в нашем деле – шкурку не попортить…»

      Стоп! А где же он?..

      По полу кухни ползал только недовырубленный телохранитель Колтуна, которого пришлось успокоить аккуратным пинком в челюсть и дозой «лаванды». Где же Князь? Дверь по-прежнему заперта, как и окна… На печи его нет… За печью… Черт! Как же вы, господин ротмистр, позабыли про традиционную уральскую «западню»!

      Точно! Половик прямо перед дверью в сени скомкан, а под ним… Лаз в подполье. Неужели там подземный ход за пределы усадьбы? Непростительная беспечность, граф!

      Ступени вели в кирпичный закуток полтора на полтора метра с двумя металлическими, грубо крашенными суриком дверями. Одна заперта