Трагедия царя Бориса. Владимир Уланов

время наблюдала за своим мужем, затем спросила:

      – Что это ты сегодня, Борис Федорович, по спальне ночью разбегался? Что опять случилось?

      Годунов устало присел на лавку, опустил голову и в отчаянии сказал:

      – Кажется, Мария, все, чего я добивался, рушится!

      – Да что же произошло, Боренька, чем я тебе могу помочь?

      Муж поднял голову, посмотрел на жену и, глядя в никуда, ответил:

      – Могла бы помочь, если бы подсказала способ, как обрюхатить мою сестру.

      Жена насмешливо сказала:

      – А что царь-то Федор не может?

      – Видно не может, если наследника пока нет…

      – Еще произведут, пусть лучше стараются, – улыбаясь, ответила Мария, затем спросила: – Что это так тебя волнует?

      – Тут заволнуешься. Ты знаешь, что думные бояре удумали? Подать челобитную царю Федору о разводе его с Ириной как бездетной и не могущей родить наследника, а в жены отдать дочь Мстиславского.

      От удивления Мария даже села в кровати и возразила:

      – Ничего у них, Борис, не получится, по крайней мере, в ближайшее время. Федор очень сильно любит Ирину и им откажет. Тебе же, Борис, надо заранее поговорить с царем, подготовить его и всячески оговорить бояр, что Мстиславский хочет пристроить свою дочь, а через нее, когда она станет царицей, захватить власть. А я завтра схожу к колдунье Елене, пусть приготовит заговоренные травы и попоит ими Ирину, чтобы она забеременела.

      Годунов поднял голову, в глазах его засветилась надежда.

* * *

      Думные бояре не заставили себя долго ждать. Решили действовать, уж больно велик был соблазн.

      У Мстиславского в столовой палате была составлена челобитная с просьбой отдать на пострижение в монастырь бездетную Ирину, иначе престол останется без наследника, и в связи с этим на Руси начнется смута. Бояре по такому случаю челобитную писали собственноручно, чтобы об их деле никто не знал и не поползли слухи по Москве.

      Бородатые думные мужи жарко обсуждали почти каждое предложение, от старательности потели и по очереди писали грамоту царю Федору.

      Когда заговорщики написали челобитную, стали решать, кто же ее вручит царю.

      Вот тут-то началось самое сложное: никто не хотел вручить царю, заранее зная, что вся их затея провалится. А как царь на это прореагирует, только Богу известно.

      После длительного спора решили послать к царю Мстиславского и Колычева.

      Иван Федорович, как мог, отказывался от этой нелегкой миссии:

      – Ну посудите сами, бояре! Как я могу это вручить царю? Я же глава Боярской думы, и вдруг явлюсь к царю с такой челобитной!

      – Вот ты как раз больше всего там нужен. Тебе-то царь больше поверит и послушает лучше, чем кого-либо другого, – возразил Шуйский.

      – Да он меня вышвырнет из Приемной палаты и слушать не будет.

      – Говорить, что надо делать, вы все горазды, а как до дела дойдет – вы сразу же на попятную, – с укором возразил Шуйский и посоветовал: – Ты же у нас, Иван Федорович, глава Боярской думы. Вот и воспользуйся своим положением.