Я ненавижу тебя! Дилогия. 3 и 4 книги. Эльвира Осетина

над своим поступком накрыл ладони девушки своей рукой, от чего она тут же вздрогнула.

      «Б*ять!» – мысленно выругался мужчина, видя то, как реагирует на него девушка. Уж лучше бы кричала и материлась, чем вот так вот тихо калечила сама себя, да еще и боялась его.

      Михен все же не стал убирать свою руку, а тихонько сжал Гелины пальцы.

      – Заразу занесешь, будут потом болеть, – тихо сказал он ей, как раненому животному, лишь бы не спугнуть.

      А ведь Геля действительно была похожа на раненое напуганное животное, переживающее за свое потомство. И защищаться она могла так, как умела. Михен уже понял, что она живет совсем одна с ребенком, да еще и на съемной квартире. А та старушка, баба Вера, была единственным человеком, которая переживала за Гелю, как за собственную дочь.

      Когда Михен спросил у женщины: «Если ли у ребенка какие-нибудь родственники?», то старушка в ответ лишь с горечью махнула рукой: «Есть-то они, есть, вон отец у Гельки, да толку от него…. Даже говорить не хочется…»

      У Михена тогда не было времени понять, почему на Гелиного отца нельзя положиться, но сейчас у него целый месяц впереди, чтобы все узнать об этой женщине. А блондин вознамерился именно это и сделать.

      – Так что насчет Инги? – переспросила Геля, замерев и не двигаясь.

      – Уже поздно Гель, они спать в девять вечера там ложатся, давай завтра с утра?

      – Хорошо, – неожиданно спокойно согласилась девушка, – когда я смогу переговорить с лечащим врачом моей дочери?

      – Тоже завтра, – ответил Михен, и почувствовал, как Геля начала убирать свои руки, но ему не хотелось выпускать ее. Почему-то сейчас ему хотелось, чтобы Геля перестала его бояться, и поэтому блондин чуть сильнее сжал ее пальцы, чтобы она привыкала к нему.

      Геля тут же оставила попытки отодвинуться от мужчины, и напряглась еще сильнее.

      – Эта женщина, – Геля кивнула в сторону двери.

      – Лидия Дмитриевна, – подсказал Михен, и начал осторожно поглаживать холодные пальцы девушки, от чего она еще сильнее напряглась всем телом, и словно похолодела внутри, что Михену даже показалось, будто воздух вокруг нее заискрился инеем.

      – Эта женщина, – геля шумно сглотнула, – Лидия Дмитриевна, она глухонемая?

      Ей совершенно не нравились прикосновения блондина, они сильно сбивали ее с толку, и она никак не могла сконцентрироваться, ожидая от мужчины, самого худшего. Да, когда-то давно она была привычна к боли, все же прожить с садистом целый год и не приучить себя и свое тело к неизбежному получалось, но прошло уже слишком много времени, чтобы Геля вновь смогла стерпеть такое. И сейчас она реально боялась, настолько сильно, что с трудом умудрялась сдерживаться, чтобы не всхлипнуть от ужаса. Нет, в принципе, вообще, прикосновений она не боялась, так как инстинктивно понимала, что может отбиться, да и научилась она звать на помощь посторонних, в случае проблем, но здесь и сейчас осознав, что она полностью во власти