Союз стихий. Ольга Герр

симпатией к товарищу по несчастью. Чтобы тот ни говорил, их судьбы были схожи. Разнились лишь способы борьбы за выживание.

      * * *

      Повозка была в пути неделю. За это время они побывали в двух крупных северных городах – Норте и Брисе. Города поразили Джеймса. Они были огромны. Столько людей в одном месте! Дома из серого камня в несколько этажей, крыши из черепицы, вымощенные дороги. На торговых площадях и в тавернах кипит жизнь. Вместо снега, затоптанного ногами сотен людей, коричневое месиво. Так много шума, так много грязи. Он скучал по сонному спокойствию родной деревни, по мрачному зимнему лесу, по молчаливым землякам.

      Элай напротив оживился. Города были его стихией. Буйные застолья, развлечения на грани дозволенного, пестрая толпа, среди которой легко затеряться. Ему всего этого не хватало. Идея отправиться на север теперь казалась ему глупой. О чем он только думал?

      Когда повозка, покинув очередной город, отправилась дальше на юг, Элай решил, что пора действовать. Хватит с него сидеть взаперти. Надоело смотреть на небо через решетку.

      Джеймс устроился в противоположном углу повозки. Прислонившись спиной к прутьям, он безучастно глядел на дорогу. Белые волосы упали ему на глаза, и он нервным движением откинул их назад. Парень стеснялся себя. В столице с его экзотической внешностью он бы не знал отбоя от девиц. Но в том захолустье, где он жил, он был изгоем. Хотя даже в Эльфантине с ее свободными нравами межрасовый союз редкость. А все потому, что и солнечные, и снежные с одинаковым пренебрежением относятся к людям.

      − Эй, ты, − Элай толкнул Джеймса. − Чего расселся? Или повозка для тебя одного?

      Парень изумился, но послушно подогнул ноги, освобождая для соседа чуть ли не всю повозку.

      Элай поморщился. Полукровка совсем не конфликтный. Чтобы вызвать у него эмоции, надо повозиться. А времени, между тем, в обрез. Через пару дней они будут у стен Ирда, а оттуда рукой подать до столицы. Небо на горизонте уже окрасилось в розовый. Не сегодня-завтра они пересекут границу ночи, и выглянет солнце.

      Холод, отвратительная еда и пребывание в скрюченной позе отрицательно сказались на физической форме. Но Элай чувствовал в себе достаточно сил справиться с двумя стражами. Щуплый и невысокий гонец не помеха. Его Элай списал со счетов. Оставался еще один страж, и что-то ему подсказывало: на помощь Джеймса рассчитывать не стоит. Едва ли парень убивал кого-то крупнее пушного зверька. В нем напрочь отсутствовала кровожадность. Да что там, в нем даже элементарного инстинкта самосохранения не было.

      Элай нащупал под ворохом сена, которым было усыпано дно повозки, деревянный кол размером с ложку. Он разжился им в Брисе, отломав кусок от ножки стула и заточив его об острый край крепежа, стягивающего угол повозки. Не бог весть какое оружие, но другого нет. Его кинжал отняли при аресте. И сейчас он болтался на поясе рослого стража. Но при должной сноровке и силе удара кол пробьет горло. Рука у Элая твердая, он редко промахивается, а потому он не волновался, бросаясь на Джеймса.

      Застать парня врасплох было проще простого. Он легко повалил его на спину