Афонское сражение. Адмирал Сенявин против турецкого султана. Владимир Шигин

остаются, остальные за мной! – скомандовал лейтенант.

      Едва моряки двинулись в глубь острова, как навстречу им уже показались греки. Обменялись рукопожатием. Броневский поинтересовался: есть ли на острове турки?

      – Нет! Нет! – замахали руками греки. – Все уехали!

      Вскоре прибыл и старшина острова, который сразу же согласился в течение двух-трех дней доставить к фрегату скот и провизию.

      В ожидании Развозов велел поставить прямо на пляже палатки и, разделив команду фрегата на две смены, поочередно отправлял их на берег отдыхать. Там же на пляже матросы быстро из балласта соорудили баню и затем уж топили ее круглые сутки непрерывно. А то как же! Русскому человеку ведь без баньки просто погибель! Пока одни парились, другие ловили рыбу, а третьи с ружьями стреляли дичь в ближайших лесах. Неудачников не было. Добычи было столько, что ее могли дотащить до шлюпок. Все время возле палаточного лагеря толпились и греки, приходившие со всех селений посмотреть на русских единоверцев. Вместе пили сладкое виноградное вино, закусывая его пшеничными лепешками с жареной рыбой.

      Володя Броневский между делом все же успел поискать место погребения легендарного Тезея. Наконец греки пригнали семь десятков быков и почти полтысячи баранов. Началась погрузка. Намучились страшно. Быки, понимая, что ничего хорошего их впереди не ждет, как один отказывались лезть в шлюпки, ревели и брыкались. Каждого из строптивцев приходилось вязать и затаскивать на руках.

      – Ничего! Ничего! – подбадривали уставших матросов седые унтера. – Зато опосля не солонину жевать будете, а говядинку да баранинку! Ради такого харча можно и попотеть малость!

      Впрочем, матросы новым пассажирам были несказанно рады. Уж больно напоминали они о такой родной и далекой деревенской жизни! А потому весьма скоро каждый завел себе собственных любимчиков, которым норовил сунуть при случае лишний пук сена, а то и собственный кусок хлеба.

      – Кушайте, сердешные! Кто знает, сколь вам еще отмерено!

      7 мая «Венус» снялся с якоря и, лавируя к норду при переменном тихом ветре, взял курс на Тенедос. Уже на подходе к острову увидели спешащую на пересечку греческую рыбачью лодку, с которой отчаянно махали руками. Когда сблизились, греки уведомили, что турецкий флот вышел из Дарданелл на бой с русскими моряками.

      – Ура! – обрадовались офицеры «Венуса». – Теперь уж повоюем!

      Развозов, не разделяя их восторга, критически окинул взором полностью заполненную ревущими быками и блеющими баранами фрегатскую палубу. Тут не то что воевать, а добраться до пушек невозможно!

      – Сейчас мы не воины, а пастухи, потому для начала доставим на место наших подопечных, затем уж и о войне подумаем! – рассудил он, как всегда, здраво.

      Поставив все возможные паруса, «Венус» устремился к Тенедосу, чтобы, избавившись от докучливого груза, успеть присоединиться к выходящему на решающую битву флоту.

      Глава пятая. Битва при Дарданеллах

      Захват