Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий. Питер Франкопан

населению требовались аргументированные отзывы). Хотя сам Дамаск был не так плох, как Иерусалим, «золотой котел полный скорпионов», где бани были грязны, еда слишком дорогая, а стоимость проживания могла вызвать желание отказаться даже от самого короткого визита в город[437]. Торговцы и путешественники привозили домой истории о посещенных ими странах, о том, чем торгуют на рынках, какие люди живут за пределами исламского мира. Например, один из авторов, который сверял отчеты из-за границы, отмечал, что китайцы всех возрастов «носят шелка как зимой, так и летом», а одежда некоторых из них была сделана из поистине прекрасных материалов. Однако элегантность распространялась не на все сферы жизни: «Китайцы не соблюдают гигиену. После того как они справляют нужду, они не подмываются, а просто вытираются китайской бумагой»[438].

      По крайней мере, им пришлись по нраву музыкальные развлечения в отличие от индусов, которые считали такие увеселения постыдными. Правители Индии также избегали и алкоголя. Они делали это не по религиозным причинам, а потому, что совершенно разумно считали: если давать волю пьянству, «как можно правильно управлять государством»? Хотя Индия и являлась страной врачей и философов, Китай – это «гораздо более здоровая страна, где гораздо меньше болезней и воздух лучше». Там очень редко можно встретить «слепых, одноглазых или людей с другими отклонениями», в то время как «в Индии таких полным-полно»[439].

      Предметы роскоши поступали из-за границы в больших количествах. Из Китая поставлялись фарфоровые и каменные изделия, образцы гончарного мастерства, изготовленные по местным эскизам и технологиям. Их отличительной чертой стала белая глазурь, характерная для посуды династии Тан и ставшая очень популярной. Достижения в области технологий позволили удовлетворять все возрастающий спрос.

      Предполагается, что самые большие китайские печи для обжига вмещали одновременно до 12 000–15 000 изделий. О росте уровня торговли, который один из ученых назвал «самой большой в мире системой морской торговли», можно судить хотя бы потому, что на корабле, потерпевшем крушение около берегов Индонезии в IX веке, перевозилось около 70 000 керамических изделий, а также щедро украшенные шкатулки, серебряные, золотые и свинцовые слитки[440]. Это лишь один из примеров, доказывающих обилие керамики, шелка, твердых пород древесины из тропиков и экзотических животных, которые, как показывают источники, импортировались в Аббасидский халифат[441]. Количество товаров, прибывающих в Персидский залив, было так велико, что для очистки гавани от выброшенных или упавших с борта товаров нанимались профессиональные ныряльщики[442].

      На доставке товаров, пользующихся спросом, можно было сколотить состояние. Порт Сираф, на который приходилась большая часть морского трафика с востока, мог похвастаться роскошными дворцовыми комплексами, строительство которых обошлось в заоблачные суммы. «Нигде в исламском мире я не видел

437

Muqaddasī, Best Divisions for Knowledge, рр. 6, 133–134, 141.

438

Two Arabic travel books: Accounts of China and India, ed. and trans. T. Mackintosh-Smith and J. Montgomery (New York, 2014), р. 37.

439

Там же, рр. 59, 63.

440

J. Stargardt, ‘Indian Ocean Trade in the Ninth and Tenth Centuries: Demand, Distance, and Profit’, South Asian Studies 30.1 (2014), рр. 35–55.

441

A. Northedge, ‘Thoughts on the Introduction of Polychrome Glazed Pottery in the Middle East’, in E. Villeneuve and Р. Watson (eds), La Céramique byzantine et proto-islamique en Syrie-Jordanie (IVe – VIIIe siècles apr. J. – C.) (Beirut, 2001), рр. 207–214; R. Mason, Shine Like the Sun: Lustre-Painted and Associated Pottery from the Medieval Middle East (Toronto, 2004); M. Milwright, An Introduction to Islamic Archaeology (Edinburgh, 2010), рр. 48–49.

442

H. Khalileh, Admiralty and Maritime Laws in the Mediterranean Sea (ca. 800–1050): The Kitāb Akriyat al Sufun vis-à-vis the Nomos Rhodion Nautikos (Leiden, 2006), рр. 212–214.