Повитель. Анатолий Степанович Иванов

О чем? – спросил Григорий.

      – А бес их знает! – зло ответил отец. Но, походив из угла в угол, проговорил: – Андрюшка Веселов тоже высказывался: все вы, говорит, должны поддержать советскую власть.

      А недели через три принес откуда-то газету и швырнул ее в лицо Григорию:

      – Читай. Сказывают, про то собрание тут напечатано.

      Газета называлась «Революционная мысль». Григорий долго рассматривал ее со всех сторон, пока отец не ткнул пальцем в газетный лист:

      – Ты здесь читай…

      Григорий прочитал заголовок, подчеркнутый тонкой линейкой: «Голоса из деревни». И ниже, крупными буквами: «Крестьяне поддерживают советскую власть».

      Дальше шли резолюции, принятые на собраниях сел и деревень уезда. Каждая начиналась словами: «Мы, граждане села Бураевка…» «Мы, жители деревни Ново-Михайловка…» И, наконец, Григорий прочитал: «Мы, крестьяне села Локти, обсудив вопрос о советской власти, считаем, что Советы есть истинный наш государственный орган, который защищает интересы трудового народа. Мы выражаем полное доверие советской власти и будем всеми силами поддерживать ее. Председатель сельского комитета Веселов».

      – Где взял? – только и спросил Григорий, бросая газету.

      – Где?.. Веселов народу раздает их…

      Ночами по-прежнему свистел ветер за стеной, гонял снежную поземку по обледенелой поверхности озера, по черным глухим улицам села, громко хлопал красным флагом на крыше лопатинского дома…

      2

      Весна 1918 года пришла в Локти вместе со слухами о страшном голоде, который гуляет по России.

      – Бог – он все видит, он не простит, – зловеще поговаривали мужики позажиточней. – Голод – еще цветочки, того и гляди мор зачнется… Узнает народишко, как на царя руку поднимать…

      – Сказывают, у всех мужиков будут хлеб отбирать, чтоб большевиков кормить.

      – Андрей Веселов уже бумагу получил, в которой приказано у всех начисто сусеки выгресть.

      – Чего болтаешь, а сеять чем будем? И до осени чем питаться?

      – Жрать теперь необязательно, молитвой сыт будешь. А поскольку так – зачем сеять?

      Андрей действительно ходил по деревне мрачный, озабоченный.

      А вскоре объявил общий сход.

      – Вот какое дело, товарищи, – тихо начал он, когда народ собрался.

      – Нашел товарищей…

      – Они у тебя, поди, по лесу рыщут, волками зовутся… – раздался голос Петра Бородина.

      Бледнея от клокотавшей в груди ярости, Андрей, чтобы как-то сдержаться и не двинуть Бородину прямо в рожу, сунул руки в карманы, отвернулся и стал смотреть на запутавшихся в ветвях невысокого тополя воробьев. Толпа смолкла, напряженно замерла в ожидании.

      Справившись с собой, Андрей ответил Бородину, так и не вынимая рук:

      – Мои товарищи – вот они стоят, вокруг меня. Мои товарищи там, в Москве и Петрограде, борются за советскую власть. Многие мои товарищи головы свои сложили за эту власть, но завоевали ее. А оставшихся в живых буржуи хотят с голоду уморить. По лесам-то рыщут твои