Путь пешки. 1. Начало. Татьяна Лемеш

рывком поднялся, подошел ко мне и принялся утешать. Домка, видя, что я не возражаю – продолжал сидеть рядом со скорбным видом.

      – Ну что ты, не нужно так расстраиваться. Все через это прошли, ты не одна, мы о тебе позаботимся… – бормотал кареглазый, присев на корточки и поглаживая меня по плечам.

      Они обо мне позаботятся! Да зачем мне нужна их забота – может и неплохих, но абсолютно чужих мне людей?! Ведь у меня есть Сашка, друзья… Я хочу к ним, хочу, чтоб они обо мне заботились! Хочу туда, где асфальт, где участок и старый дом, где все ясно и понятно, где можно пить воду из бутылки, где мы с Сашкой поедем отдыхать!

      Совсем изодрав себе душу в клочья – я начала уже по-настоящему, в голос, рыдать. Домка сбоку лизал мне ухо, а кареглазый, как оказалось – прижал меня лбом к своей груди, обнял за плечи и, поглаживая спину, продолжал что-то рассказывать. Слов я не разбирала, но общая интонация была успокаивающей, и понемногу я стала отходить. Сначала ушли слезы, почти выровнялось дыхание, стало намного легче – прошел первый шок, воспоминания о болоте, об ужасе самого падения, о долгом пути наверх, о страхе, что азиат с луком может ранить, а то и убить Домку, вся непонятность исчезновения города… Все это жило в памяти, но уже не вызывало паники, а, скорее – желание разобраться…

      – Ну вот – ты уже и успокоилась. Поплакала – и легче стало. Правда ведь – легче?

      Я с серьезным видом кивнула. Хотя все еще и хлюпала носом. Кареглазый старательно свернул тряпицу, которая мне служила тентом, и засунул в карман. Высвободившись из его объятий, я попыталась сесть прямо.

      – А где твои друзья?

      – Они пошли за водой, ведь кто-то оставил нас без нее, не так ли? – спросил он с мягкой усмешкой.

      Да – что не говори, а улыбка у него очень хорошая – такая добрая и искренняя, что сразу становится тепло на душе.

      Мне стало стыдно, когда я вспомнила, как бездумно и неэкономно я истратила воду, по-видимому – ценную для них. Я опустила глаза и сидела, не зная, что и сказать. Извиняться было невмоготу, тяжело и некомфортно.

      – Не обижайся, я не упрекаю тебя. Скоро они вернутся, и у нас будет много воды. И тебе сделаем отдельный бурдюк, он тебе здесь пригодится.

      Я в ужасе уставилась на него – что, вот для меня будут убивать и выворачивать какую-то зверюшку, а мне потом еще из этого пить?!

      – А что – вариантов никаких нет? Ну – фляга или бутылка?

      Он понимающе улыбнулся:

      – Завтра мы придем в деревню, там есть варианты. А пока – нет.

      Казалось, все его лицо светилось участием и добротой. Я тяжело вздохнула – неловко было перешагивать через свои привычки и убеждения. Ну ладно – сменим тему…

      – А почему ты не пошел с ними?

      – Кто-то должен был остаться с тобой… Олеся сама боится оставаться, тем более – с твоим псом, а без Турки ей ходить небезопасно. Пришлось остаться мне.

      – А почему