Ты слышишь нашу музыку?. Аньес Мартен-Люган

жена в бледно-зеленом платье прыгает вокруг нас, у меня сразу поднимается настроение.

      Утром отвести детей в школу и сад – моя забота. Благодаря этому, у Веры образуется немного свободного времени для себя, пока в доме тихо и спокойно. А для меня это возможность поболтать с мальчишками, подержать на руках и приласкать Виолетту, не выслушивая Вериных упреков в том, что я слишком балую дочку. Кто бы говорил! Каждое утро она непременно должна многократно перецеловать всю троицу перед уходом.

      Я вскочил с высокого стула:

      – Давайте, ребятня, поторапливайтесь! Мы опаздываем.

      Жоаким, наш серьезный и старательный старший сын, уже стоял в прихожей с ранцем за спиной. Эрнест носился по гостиной, я ухватил его за шиворот и пощекотал.

      – Прекрати, Янис! Он и так перевозбужден, – остановила меня Вера, которая заново причесывала Виолетту.

      Как ей удалось окончательно раздербанить свой хвостик за пять минут, пока она пила шоколад? Маленькие девочки, как и взрослые женщины, всегда будут для меня тайной. И мне это нравится.

      У нас с Верой наконец-то получилось собрать всех троих перед лифтом. Я обернулся к жене, опершись о дверной косяк. Она смотрела на меня с сияющей улыбкой.

      – Хорошего дня, – пропел нежный голос.

      – Ты обедаешь с Шарлоттой?

      – Так вторник же!

      – Действительно… До вечера.

      Я поцеловал ее чуть крепче, чем обычно по утрам. Сегодня мне понадобится храбрость. Потом я шепнул ей на ухо наше “Я по-прежнему слышу музыку”. Она продолжала смеяться, когда дверь лифта закрылась за нами.

      В тот день я оставил машину, потому что мне хотелось проехаться, лавируя в густом автомобильном потоке, на старом мотоцикле. Я подарил его себе с одной из первых зарплат. Хотя только с большой натяжкой можно назвать подарком развалюху, с которой мне пришлось столько возиться. Расстаться с ним я не мог, несмотря на то, что после рождения Жоакима мне нечасто приходилось на нем ездить. Всякий раз, когда я заикался о его продаже, Вера останавливала меня – признаюсь, без особого труда, – так как знала, насколько я им дорожу. Я брал своего двухколесного друга только тогда, когда знал, что буду мотаться между стройплощадками. Это удобный предлог. Сегодня мотоцикл был мне необходим, чтобы удержать нервы в узде. Открыв дверь бюро, я понял, что был тысячу раз прав. Не знаю, как Люку удается так рано вставать, но в те недели, когда близнецы не у него, он всегда приходит к семи утра и приступает к работе, или, скорее, зарывается носом в свои обожаемые бумажки. Это его конек – административные решения, законы, кадастр и всякое такое! Для меня это непостижимо. На мой приход он никак не отреагировал. Ну и обстановочка у нас. Я мечтал впустить немного свежего воздуха в наше бюро, но, увы, полный облом, права голоса я лишен. Я размешал в чашке растворимый кофе. Верин брат – такой крохобор, что отказался покупать кофемашину, вопреки всем моим попыткам объяснить, насколько она полезна для имиджа и как положительно ее воспримут потенциальные клиенты. “Не наша забота подавать посетителям кофе”.

      – Привет, Люк! – бросил я жизнерадостным