Хроники майора Корсакова. Том 2. Книга вторая. Илья Деревянко

с видеозаписью допроса. И нечего рожу кривить! Работать ты все равно должен, а так хоть удовольствие получишь…

      Ваха в ответ кисло усмехнулся. «Наивысшее удовольствие для джигита привезти живого кровника главе рода или, на худой конец, отрезанную башку!» – ясно читалось на лице Эмира.

      – А кроме того, в кустах лежат еще трое, – вдохновенно продолжал я. – Ты взгляни на физиономии. Взгляни! Вдруг кто-то из них провинился куда больше бедолаги Муслима?! Допустим, хамски осквернил нечистотами могилу покойного деда тети друга племянника брата любимого попугая Абдулы?

      – Гм, действительно, – оживился Ваха, не обратив внимания на издевку. Он повернулся к джипу и окликнул по-русски: – Салават, Газман! Сюда бегом!

      От машины, на удивление мягко, к нам устремились две огромные фигуры, размерами и грацией сильно напоминающие орангутангов. Настолько сильно, что я даже усомнился: «А не соврал ли Асланов насчет башкир? Может, они и впрямь… с хвостами?! В Африке, поди, тоже исламистов хватает!» Однако при ближайшем рассмотрении фигуры оказались все-таки людьми. Мощными, сутулыми, с низкими лбами и маленькими блеклыми глазками, взирающими на Ваху с собачьей преданностью.

      – Те кусты. Три трупа. Принести! – властно бросил Эмир.

      Синхронно кивнув, рабы метнулись в указанном направлении. Управились они достаточно оперативно, и спустя минут пять перед нами лежали остальные участники засады. Одному пуля угодила в шею, перебила сонную артерию, и он буквально истек кровью. На гипсовом лице выделялись черными щетками могучие усы. Стеклянные глаза равнодушно таращились в никуда. У второго (очень похожего на первого) был прострелен живот и выбит пулей левый глаз. Видимо, это он пытался схватить меня за ноги. А вот третьему не повезло, в смысле посмертного имиджа. Он схлопотал в голову минимум три заряда. В результате означенная часть тела у него фактически отсутствовала, а точнее, напоминала арбуз, выброшенный по ошибке на футбольное поле в разгар напряженного матча и с ходу попавший под тяжелые бутсы футболистов.

      Я почесал грудь под разодранной рубахой и закурил сигарету, дожидаясь итогов опознания. Было тихо и душно. В воздухе кровожадно звенели комары. От пруда по-прежнему тянуло могильной сыростью. В глубине запущенного сквера изредка вскрикивали ночные птицы. А покойники в свете ущербной луны выглядели по-настоящему жутко. Ну, прямо кадр из фильма ужасов!

      Впрочем, ни на меня, ни на Костю, ни на Ваху подобное зрелище впечатления не производило. Еще не такого успели насмотреться! А рабам вообще все было по барабану. Надо думать, с раннего детства…

      – Шапи и Исрапи Салаутдиновы, двоюродные братья Муслима, – бегло осмотрев первых двух мертвецов, вынес вердикт Ваха. – А этот. – Он равнодушно глянул на третьего. – Да пес его разберет! От хари-то ничего не осталось. Но, думаю, из той же компании.

      – Вот видишь, Ваха, как удачно сложилось! – с казенным оптимизмом объявил я. – Предъявишь тела Абдуле и скажешь – двух братьев главного злодея уже замочили, а сам злодей…