Воительница Ольга. Книга первая. Валерий Лобков

сердобольная.

      Выпил я тогда медов изрядно, хмельной был зело. Когда земля загудела, я к Сивкиному лугу подходил. Самый короткий путь, до моего дома, через него пролегал. Помню – беспокойно мне стало. Страха ведь не ведаю: сам к лесной жути причислен.

      До луга полверсты еще было, когда над головой зашумело и через миг, над землей, зеленый цветок расцвел, блеклый такой и сразу погас. Еще, через мгновение, такой же цветок далеко в лесу над деревьями высветился и тоже погас. Я направление запомнил и к первому месту шибче наметился. А как шибче: трава высокая, ноги заплетает! Да еще хмель из головы не выветрился!

      Почти дошел, когда тебя на лугу заметил, а тут, вот этот с конями подоспел: – дедок кивнул на Икутара. – Подхватил её в седло – и к реке.

      Потом только сообразил: мог же помешать – да все мед проклятый, разум затуманил! И в погоню не кинешься, какой я погонщик супротив лошадей?

      Возле места, где ты стояла – жареную землю под чудной крышкой узрел. Вы, наверное, на неё тоже наткнулись.

      А вот в лесу мне пришлось вельми попотеть, пока следы второго цветка нашлись. Место там красивое, изначальное: нога человека там еще не ступала. Горушка невеликая, рядом овражек с ключом, В этом овражке её бабки – прабабки и сама она – кивнул на волчицу – логово под корневищем упавшей лесины, отродясь века, держали. Потомство свое на ноги ставили.

      На взлобке – четыре вековых сосны. Когда я туда вышел – стояли они голые, без единой хвоинки: вся на землю легла. А стволы зеленым светом отсвечивают, какой я в то утро наблюдал. Да, еще запах стоял, моему носу непривычный.

      В логове трех волчат мертвых нашел, а она – опять кивнул в сторону волчицы – возле бочажка, как мертвая лежала: еле потом отходил. Когда оправилась, поведала мне, что было у неё четыре детеныша. Первенец, самый крупный и резвый, часто покидал овражек из любопытства, но всегда возвращался к семье.

      Потом, через время, мы с ней ходили к тому месту; а вдруг живой остался и ждет её? Но возле логова узрели только следы пришлого, матерого самца. Всю округу обшарили, живность, там обитающую, опросили: все впустую.

      А зим шесть назад, жалобы стали поступать от дичины: поселился в тех местах серый чужак – одинец, невместного роста и ярости. Все живое в округе разогнал, лес как не живой стоит. Даже птахи облетать его стороной стали.

      Пришлось мне по первому снегу в путь собираться. Самого зверя не застал: ушел днями раньше из тех мест, а вот следы на снегу, мне довелось зреть! И судя по ним – немногим меньше он ростом и весом – молодого сохатого! С таким даже я встречаться не жаловал! А лежку он себе выбрал на месте старого логова волчицы.

      И вот еще новина: не узнал я те четыре сосны, что в то утро пострадали. Каждая в стволе вельми толще стала! Иголки заново отрасли и длиной больше трех вершков стали. Во всем лесу таких не найти.

      Вот и все мои знания я тебе, дочка, выложил. Если помог чем – рад! Узнаю что новое – донесу, а сейчас