Двадцатое июля. Станислав Рем

Капитан Хеллмер, с которым Курков познакомился на встрече со штурмбаннфюрером в штабе дивизии, и которого Скорцени называл в беседе Рихардом, провёл его во внутрь помещения. В здании казармы, как понял русский, раньше размещалось училище. Курков поинтересовался:

      – А чему учили?

      Офицер пожал плечами:

      – Какая разница? Мы здесь временно. Нас в Берлин перевели в конце мая, по личному приказу рейхсфюрера. Основная база находится во Фридентале. Запоминайте, – Хелмер принялся показывать новое жилище. – На первом этаже столовая, и тренировочные залы. В подвале тир. На третьем этаже помещения офицерского состава. Вам там делать нечего.

      Они поднялись на второй этаж, где находились спальные помещения. Дежурный, при виде капитана вскинул в приветсвии руку, и вытянулся по стойке «смирно».

      – Покажите новенькому его место и введите в курс того, что можно в расположении части, а что нельзя.

      На немой вопрос дежурного, Хеллмер пояснил:

      – Наш новый сослуживец – русский. И не знаком с нашими порядками.

      Ефрейтор Бохерт представился Куркову и показал на кровать в третьем ряду:

      – Вон там твоё место. Тумбочка для личных принадлежностей рядом с кроватью.

      Курков осмотрелся. Комната, в которой отдыхали солдаты Скорцени, по размерам напоминала спортивный зал. Высокие потолки, узкие, длинные окна. И по всей площади, метров на сто квадратных, располагались кровати. В пять рядов. Как приблизительно насчитал Курков, штук двести. А может и больше.

      – А ты что, действительно русский? – поинтересовался Бохерт.

      – Да.

      – Тогда я тебе не завидую. – усмехнулся дежурный.

      – Почему?

      – Основная часть наших ребят воевали на Восточном фронте. И очень недовольны русскими.

      – Значит, плохо воевали, если недовольны.

      Ефрейтор что-то пробормотал себе под нос и оставил Куркова в покое. Тот прошёл к кровати, положил вещи на тумбочку.

      Что ж, товарищи Ким и Старков, первая часть вашего задания выполнена. – подумал русский, – Я у Скорцени. Теперь осталось добраться до собора.

      Карл Штольц встретился со своим студенческим другом бригаденфюрером СС Шелленбергом в отеле «Эксельсиор», напротив Потсдамского вокзала. По пути к лифту на второй этаж, он почувствовал лёгкое головокружение от аромата настоящего бразильского кофе. Ни один разрекламированный неутомимой пропагандой Геббельса эрзац не мог заменить божественный напиток из Южной Америки. По нынешним ценам, чашка такого кофе стоила целое состояние.

      Шелленберг обнял старого товарища:

      – Давно не виделись, бродяга.

      – Да. Почти полгода. Впрочем, я о тебе наслышан.

      – Половина из того, что ты слышал обо мне враньё, вторая половина – пропаганда, опять же, выдуманная мной самим.

      Карл рассмеялся. Бригаденфюрер разлил из кофейника напиток и протянул одну чашку Штольцу:

      – Угощайся. И не думай, что мы в своих апартаментах