Эротоманка. Все о любви. Ноэми Норд

главные нервы?

      Далеко.

      Они созвучны клаксону тротила —

      задел – и взрыв!

      Слово» атака» – тайная сила.

      Ты все еще жив?

      Мутант в колыбели —

      стократно – злее.

      Оглянись —

      заплачет младенец.

      Куснет, не жалеет…

      Платочком утрись.

      Уползающие чувства

      Она уползала

      и кровь текла

      ручьем

      из разорванных бедер

      Он выл за скалой,

      искал —

      и вонзал

      в туман

      раскаленные ноздри.

      Но шквал обманул —

      унес аромат ее ран

      далеко на запад.

      Он выл, бесновался,

      винтовку дугою загнул

      и жижею глаз

      на гальку прибрежную

      капал.

      Месть шлюх

      Где длинные волны не замкнуты в трели цикад,

      где маленький парус безумная буря стирает,

      там чокнутый книжник очки потерял и навряд

      найдет их в продутом штормами обветренном крае.

      Он будет по заводи сонной напрасно блуждать,

      и пальцы совать под каменья в клешни и чужие заначки,

      и будут русалки шальные над ним хохотать

      в предчувствии скорой мучительной муторной качки.

      Волна уже близко, решительна гиблая мгла,

      слепец не заметит сплошной глухоты наважденья.

      Шнурок и кусачки в кармане… Да только добыча ушла,

      сбежала, вопя о высокой волны приближении.

      Он слеп. Он душитель русалок – насмешливых шлюх,

      он здесь  утопил и Лили, и Жоан, и  Терезу.

      Волна уже близко, сметет  навсегда  злачный  дух,

      размажет кроваво и выскребет по волнорезу.

      Новогоднее опьянение

      «Там в Лотарингии…»

      Там в Лотарингии,

      в солнечной Фанагории

      три папуаса не трут

      этикетку смазливую.

      Там в фанагории гор

      и долины загугленной

      желтые сабо

      об вечный песок запинаются.

      Муторным клекотом

      тайно вершатся лобзания

      ни для чего

      вазелина искать

      в холодильнике.

      Как занавеску —

      не надо

      базальты отдергивать

      искренней ксивой

      слова «ненавижу»

      зачеркивать.

      Завтра – пора,

      саранча машет лапкой стрекочущей,

      вечен полет —

      но рождаться наружу —

      не хочется.

      «Хочется любви…»

      Хочется любви

      на блюде страстей

      среди хрусталя

      серебра

      о желанье – отдаться

      острейшим ножам,

      и виньеткам, пускающим кровь,

      ложкам, груженым желе мозгов,

      губам, сосущим трубки костей

      до пустоты

      звенящего стона —

      хищник – любовь —

      не-на-вижу…

      «Шаги… и шаги…»

      Шаги…