Стокгольм delete. Йенс Лапидус

с удовольствием произнес он замысловатый термин. – Сейчас посмотрим.

      Ватный комочек побурел.

      – А теперь… а теперь перекись водорода и… – Он капнул из другого пузырька. – И… вуаля!

      Вата стало ярко-синей.

      – Кровь. На стене – пятна крови. Эта реакция хороша тем, что дает однозначный ответ – кровь. Притом она специфична не для любой крови, а именно человеческой. Посмотри, кстати, на форму!

      Эмили нагнулась и посмотрела на пятна поближе.

      – Ты видишь? Пятна небольшие, но все по одному образцу. Вверху поуже, книзу пошире, почти круглые.

      Он поднялся и потянулся, расправив плечи.

      – Выводы?

      Тедди прокашлялся, хотел что-то сказать, но промолчал. Улыбнулся и пожал плечами.

      – Форма означает, что кровь попала на стену сверху. То есть что-то происходило и здесь, в прихожей, не только в гостиной. И удар или что-то там… рана нанесена человеку, который стоял, а не лежал. Но скорее всего, не смертельная – крови немного.

      Полицейское управление Стокгольма

      Беседа с информатором «Мариной», 15 декабря 2010 года

      Вел беседу Йоаким Сунден

      Место: Эльвшё-центр

      ПАМЯТНАЯ ЗАПИСКА 3 (Часть 1)

      Запись беседы

      ЙС: Как вы сегодня себя чувствуете?

      М: Похвастаться особенно нечем. Понимаете, когда человек прошел через такое, память лучше не бередить… Почти не сплю.

      ЙС: Конечно, понимаю. Но правильно сделали, что пришли. Никто ведь не знает, что вы здесь?

      М: Упаси бог… конечно, нет.

      ЙС: Хорошо… вы помните, на чем мы закончили?

      М: Конечно… я рассказал, как впервые встретил Микаэлу в «Кларе». Верно?

      ЙС: Абсолютно точно.

      М: Вот-вот… я начал помогать им летом 2005 года. Главным образом, по вечерам. Дети и Сесилия жили на даче, до начала занятий оставалось еще несколько недель.

      Микаэла ввела меня в курс дела… насколько могла. Я и так знал все эти нюансы по моей основной работе. Мы оформляли регистрацию фирм, выдумывали для них профили деятельности и адреса. Я получал эти одноразовые коды, которые тогда были в ходу, банковские пульты безопасности, доверенности, вел липовый учет. Очень скоро я понял, что за всем этим стоит не Себбе, а кто-то другой.

      Через несколько недель Себбе сказал, что я должен присутствовать на переговорах с каким-то шефом из Хандельсбанка. Вы понимаете, что это значит: впервые за все время я должен был выйти из тени. Засветиться, как они говорят.

      Когда я увидел Микаэлу, мне стало не по себе. Максим ждал нас в машине у подъезда банка. Встреча с банкиром… Джинсы в обтяжку, блузка с таким вырезом, что ее невероятная грудь чуть не вываливалась при каждом движении, туфли на высоченных шпильках… даже она, наверняка привычная к такому прикиду, двигалась с трудом. То и дело опиралась на мою руку.

      ЙС: А кто она вообще такая – Микаэла?

      М: Э-э-э… Я потом расскажу.

      ЙС: Любовница Себбе?

      М: Не думаю… Себбе не из тех, вокруг кого вьются женщины.

      ЙС: А вы… какие были у вас с ней отношения?

      М: Какое это имеет отношение