Поллианна (с иллюстрациями). Элинор Портер

плоха, что развалилась, как только мы ее повесили: стекло треснуло, знаешь. А я тогда расплакалась. А теперь я даже рада, что у нас не было всех этих красивых вещей. Потому что теперь мне тем более будут нравиться те, что у тети Полли. Я ведь к ним не привыкла, понимаете? Это все равно, что найти в партии пожертвований миленькие яркие ленты для волос, после того, как в предыдущих партиях попадались одни лишь выцветшие коричневые. Ух ты, какой потрясающе красивый дом! – перебила сама себя Поллианна в тот момент, когда они выехали на широкую аллею, ведущую к имению.

      Когда Тимоти стаскивал с брички саквояж, Нэнси улучила момент и тихо проговорила ему на ухо:

      – И не говори мне больше никогда, мол, каждый вправе уйти. Так и знай, Тимоти Дерджин, меня теперь даже подкупом отсюда не заставишь уйти!

      – Уйти? Ни в коем случае! – усмехнулся молодой человек. – Меня отсюда и силой не вытянешь. С этой девчушкой здесь веселья каждый день будет больше, чем в кинематографе.

      – «Веселье, веселье»! – возмущенно передразнила его Нэнси. – Я боюсь, бедняжку ожидает отнюдь не веселье, когда они с теткой заживут вместе. Думаю, ей понадобится надежное укрытие на случай грозы. И я стану для нее таким укрытием, Тимоти. Это я твердо тебе обещаю.

      Произнеся эту клятву, она обернулась к Поллианне и повела ее вверх по широкой лестнице.

      Глава 4. Каморка под крышей

      Мисс Полли не поднялась, чтобы встретить племянницу. Правда, она оторвалась от чтения, как только девочка в сопровождении Нэнси показалась в дверях гостиной. Тетушка протянула ей руку, выразив этим значительным жестом всю глубину осознаваемого ею чувства долга.

      – Здравствуй, Поллианна. Я…

      Мисс Полли не сумела закончить начатую фразу, поскольку Поллианна, в стремительном полете преодолев расстояние от двери до тетушки, с размаху плюхнулась на ее негостеприимно напрягшиеся колени.

      – Ах, тетя Полли, тетя Полли! Я нарадоваться не могу тому, что ты взяла меня жить к себе, – заговорила она, громко всхлипывая. – Ты даже не представляешь себе, как потрясающе замечательно, что у меня теперь появилась и ты, и Нэнси, и все-все, после того, как у меня оставались только дамы из Женского благотворительного общества!

      – Вполне возможно. Хоть я и не имею чести знать дам из Женского благотворительного общества, – сухо заметила мисс Полли, пытаясь расцепить обхватившие ее шею цепкие ручонки и направив сердитый взор на застывшую в дверях Нэнси.

      – Нэнси, ты свободна. Можешь идти. Поллианна, будь добра, встань подобающим образом. Я ведь тебя еще даже не разглядела, как следует.

      Заливаясь смехом, словно в истерике, Поллианна вскочила на ноги.

      – Нет, тетечка, конечно, не разглядела. Да только и смотреть-то особо не на что, с моими-то веснушками… И, ах, да! мне ведь нужно бы объяснить тебе насчет этого красного ситцевого платья и черной бархатной баски с проплешинами на локтях. Я уже говорила Нэнси, мой папа сказал…

      – Да, да, хорошо. Сказал и сказал, это неважно, – резко перебила