Одиссея (с иллюстрациями). Гомер

милому сыну:

      «Эрмий, наш вестник заботливый, нимфе прекраснокудрявой

      (30) Ныне лети объявить от богов, что отчизну увидеть

      Срок наступил Одиссею, в бедах постоянному; путь свой

      Он совершит без участия свыше, без помощи смертных;

      Морем, на крепком плоту, повстречавши опасного много,

      В день двадцатый достигнет он берега Схерии тучной,

      (35) Где обитают родные богам феакийцы; и будет

      Ими ему, как бессмертному богу, оказана почесть:

      В милую землю отцов с кораблем их отплыв, он в подарок

      Меди, и злата, и разных одежд драгоценных получит

      Много, столь много, что даже из Трои подобной добычи

      (40) Он не привез бы, когда б беспрепятственно мог возвратиться.

      Так, напоследок, по воле судьбы, он возлюбленных ближних,

      Землю отцов и богато украшенный дом свой увидит».

      Кончил. И медлить не стал благовестник, аргусоубийца.

      К светлым ногам привязавши свои золотые подошвы,

      (45) Амброзиальные, всюду его над водой и над твердым

      Лоном земли беспредельныя легким носящие ветром,

      Взял он и жезл свой, по воле его наводящий на бодрых

      Сон, отверзающий сном затворенные очи у спящих.

      В путь устремился с жезлом многосильный убийца Аргуса.

      (50) Скоро, достигнув Пиерии, к морю с эфира слетел он;

      Быстро помчался потом по волнам рыболовом крылатым,

      Жадно хватающим рыб из отверстого бурею недра

      Бездны бесплодно-соленой, купая в ней сильные крылья.

      Легкою птицей морской пролетев над пучиною, Эрмий

      (55) Острова, морем вдали сокровенного, скоро достигнул.

      С зыби широко-туманной на твердую землю поднявшись,

      Берегом к темному гроту пошел он, где светлокудрявой

      Нимфы обитель была, и ее самое там увидел.

      Пламень трескучий сверкал на ее очаге, и весь остров

      (60) Был накурен благовонием кедра и дерева жизни,

      Ярко пылавших. И голосом звонко-приятным богиня

      Пела, сидя с челноком золотым за узорною тканью.

      Густо разросшись, отвсюду пещеру ее окружали

      Тополи, ольхи и сладкий лиющие дух кипарисы;

      (65) В лиственных сенях гнездилися там длиннокрылые птицы,

      Копчики, совы, морские вороны крикливые, шумной

      Стаей по взморью ходящие, пищи себе добывая;

      Сетью зеленою стены глубокого грота окинув,

      Рос виноград, и на ветвях тяжелые грозды висели;

      (70) Светлой струею четыре источника рядом бежали

      Близко один от другого, туда и сюда извиваясь;

      Вкруг зеленели густые луга, и фиалок и злаков

      Полные сочных. Когда бы в то место зашел и бессмертный

      Бог – изумился б, и радость в его бы проникнула сердце,

      (75) Был изумлен и богов благовестник, сразитель Аргуса;

      Но, посмотревши на все с изумленьем и радостью сердца,

      В грот он глубокий вступил напоследок; и с первого взгляда

      Нимфа, богиня богинь, догадавшися, гостя узнала

      (Быть