В лабиринте версий. Валерий Михайлов

его было невозможно. Двор с сортиром находился как раз ровно на полпути между домом Заполярных и железнодорожной станцией, так что Ты не мог его не заприметить.

      – Согласись, удобства обезличивают человека, – продолжил он, дав приятелю возможность насладиться этим великолепным зрелищем.

      – С чего ты взял? – спросил Трубопроводов, скорее для поддержания разговора, чем из любопытства.

      – Сам посуди. Что может рассказать о своем хозяине унитаз, в отдельной изолированной квартире со всеми удобствами, плюс туалетная бумага, если, конечно, тот не конченый засранец? Ничего. Максимум, что можно узнать, так это сколько он выложил за свой трон, да и то приблизительно. Другое дело настоящий деревянный выгребной сортир с гвоздем для бумаги, на котором томятся в ожидании своей участи страницы из книг, журналов, газет… Это сооружение, можно сказать, является истинным зеркалом человеческой души. Достаточно зайти в такой туалет, чтобы понять, чем человек дышит, что читает, над чем задумывается в минуты кишечного расслабления, что он пытается донести до своей истинной сущности, какими словами прикасается к самому центру своей души.

      – Не слишком ли ты категоричен?

      – Ничуть. Это было озарение, инсайд. Магомет увидел Коран, а я – этот сортир. И знаешь, что я сделал? Навел справки. Оказывается, в этом доме живет известный столичный мумуковед Ипатьев Сигизмунд Соевич. Он регулярно устраивает у себя мумуковедческие семинары. Ты слышал когда-нибудь о Мумуки?

      – Нет, – признался Трубопроводов.

      – Я тоже ничего о нем не слышал, но на всякий случай записал нас на очередной однодневный семинар, который начинается завтра утром. Сигизмунд Соевич любезно согласился предоставить нам на ночь кров, так что сегодня мы живем с тобой здесь. Я уже все оплатил. Идем.

      Взяв Трубопроводова под руку, Ты повел его в дом. Их встретил высокий видный мужчина приятной гетеросексуальной наружности.

      – А вы, надо понимать, тот самый выдающийся первопроходец? – спросил он у Трубопроводова, пригласив их в дом.

      Не зная, что сказать, Трубопроводов замялся.

      – Вот ваша обитель, располагайтесь, – сказал Сигизмунд Соевич, приведя гостей в небольшую комнату, судя по всему, бывшую детскую. Там стояло две кровати, тумбочка и небольшой стол. – Прошу простить за скромность обители. Надеюсь хоть немного компенсировать это ужином. Отказов не принимаю.

      Надо заметить, что друзья и не собирались ему отказывать.

      Ужин был обильный и вкусный. За столом хозяин расспрашивал Трубопроводова о путешествиях, и тому ничего не оставалось, как, краснея, пересказывать прочитанные когда-то книжки. Кроме самого Трубопроводова его ложь не смущала никого.

      – Скажите, а вы давно уже занимаетесь проблемой Мумуки? – спросил Сигизмунд Соевич, когда все трое перешли к сигарам и коньяку.

      – Если честно, то, узнав о ваших семинарах, мы решили, что нельзя вот так совершенно ничего не знать о Мумуки, – признался Трубопров