В лабиринте версий. Валерий Михайлов

и даже подмигивал своим еще не совсем плоским экраном. А вокруг простиралась бесконечная металлоконструкция, уходящая за горизонт во всех четырех измерениях.

      Из комнаты Калисты Никоноровны доносились голоса. Она оживленно спорила о чем-то со Сталиным.

      – Тебе не кажется, что пора уже и пожрать? – хитро подмигнув, спросил телевизор, спустя несколько квантов времени.

      – Ты, черт возьми, прав, – ответил Трубопроводов, – но я забыл, как ходить.

      – Элементарно, Ватсон, встаешь и идешь.

      – Но я не могу встать.

      – Это тебе только кажется. Собери свою волю… Ты можешь. Ты же можешь… Встать!!! – рявкнул телевизор.

      От неожиданности Трубопроводов вскочил с кресла.

      – А теперь иди.

      Обнаружив на кухне баллон меда, Трубопроводов схватил большую ложку и принялся жадно есть. От удовольствия он мычал, похрюкивал и даже мурлыкал. В эту минуту он чувствовал себя Винни-Пухом.

      – Если я чешу в затылке, – бормотал он наполненным медом ртом, – понятно, какие у тебя там опилки, если ты так жрешь сладкое. Волшебный медведь Кристофера Робина. Хороший, видать, был мальчик, если хранил план в Пухе.

      Ход его рассуждений прервало появление Калисты Никоноровны, ставшей похожей на забавную помесь крысы и гоблина. Увидев мед, она хищно зашевелила своими крысиными усами.

      – Что, бабуля, на хавку пробило? – спросил Трубопроводов, всем телом растягиваясь в улыбке.

      Калиста Никоноровна радостно закивала головой. Из ее рта вытекла струйка слюны.

      – Что я могу сказать… Бери ложку, – произнес Трубопроводов, чувствуя, что изрекает ИСТИННОЕ ОТКРОВЕНИЕ.

      – У меня там высокий гость и все такое, – заговорщически хихикая произнесла Калиста Никоноровна.

      – Товарищу Сталину мы тоже дадим меда.

      Трубопроводов налил в блюдце немного меда и зачем-то поставил его на пол.

      Мед закончился предательски быстро. Трубопроводов с Калистой Никоноровной понимающе посмотрели сначала друг на друга, а затем и на Блюдце Сталина, где все еще был мед. Не сговариваясь, они опустились на колени и с диким воем бросились к блюдцу.

      – Пупаньки, – сказали они в один голос, вылизав блюдце, и одинаково развели руками.

      – Пора спать, – заявила Калиста Никоноровна, превратившись в кукушку от часов.

      – Как скажешь, птица-хронометр, – согласился с ней Трубопроводов.

      С огромным трудом добравшись до кровати, он рухнул в постель, проваливаясь в приятное забытье…

      Вернулся к жизни он уже во второй половине дня. На кухне хозяйничал Ты, на его плечи легла уборка следов преступления.

      – Кофе будешь? – спросил он, глядя на то, как Трубопроводов в замедленном виде идет на кухню.

      – А у тебя есть?

      – Сейчас сварю.

      На запах выползла из своей комнаты Калиста Никоноровна. Была она немного помята, словно всю ночь ее где-то держали сложенной в несколько раз, но на лице у нее играла легкая улыбка.

      – Хорошие