Наджин. От войны к свободе в инвалидной коляске. Наджин Мустафа

и Джульетту, Мам и Зин. Я вам ее немножко расскажу.

      На одном острове жил принц с двумя прекрасными сестрами, которых он держал взаперти. Одну из сестер звали Зин. Однажды Зин со своей сестрой, переодевшись мужчинами, сбежали на праздник, где повстречали двух красивых стрелков, одним из которых был Мам. Молодые люди влюбились друг в друга, а потом с ними происходило множество всяких событий. В конце юношу Мама сажают в тюрьму и убивают, а прекрасная Зин умирает от горя на могиле своего возлюбленного. Грустно, но даже после смерти их разлучает куст терновника, проросший между ними.

      Легенда начинается словами: «Если бы только среди нас была гармония, если бы мы подчинялись одному вождю, он бы сделал вассалами и турков, и арабов, и персов, всех до единого». Многие курды говорят, что эта легенда символизирует нашу борьбу за родную землю. Мам – это народ курдов, а Зин – курдская земля, но они разделены трагическими обстоятельствами. Очень многие верят в правдивость этой истории и даже говорят, что существует могила, которую можно посетить.

      Если честно, мне эта легенда не нравится. Она довольно длинная и, как мне кажется, совсем нереалистичная. Куда больше мне нравится история про Красавицу и Чудовище, потому что она рассказывает о настоящей любви, о любви к личности, а не за красоту.

* * *

      Мой отец Яба был торговцем овцами и козами. Он владел шестьюдесятью акрами земли, и тут надо сказать, что и его отец, и все его предки до седьмого колена владели верблюдами и овцами. Состарившись, отец начал постоянно говорить, что его сыновья не ходят в мечеть. Покуривал и ворчал.

      Мои старшие братья и сестры рассказывали мне, что, когда отец был молодым и только начинал работать, он покупал на рынке в субботу одну козу и затем продавал ее где-то еще, получая за это небольшую прибыль. Со временем он собрал стадо около двухсот голов. Но, наверное, овцы и козы не приносили особой прибыли, так как в нашем доме было всего две комнаты, ну, еще двор с небольшой кухней, так что такому большому семейству, как наше, было тесно. Мой старший брат Шиар, начав работать, посылал деньги, на которые мы построили еще одну комнату; Айи держала там свою швейную машинку, с которой я играла, пока никто не видел. Я спала там же, рядом с машинкой, если только в дом не приходили гости.

      Шиар – режиссер в Германии, где он снял фильм под названием Mes (Walking) – о сумасшедшем старике из курдской деревни на юге Турции. Старик знакомится с бедным мальчиком, который продает жвачку. В фильме их район захватывают турецкие войска. Картина моего брата спровоцировала протест в Турции, потому что в нем старик курд дает пощечину турецкому военному, а это, по словам некоторых, нельзя показывать – зрители могут не понять, где в фильме реальность, а где вымысел.

      Я никогда не видела своего старшего брата Шиара, потому что он уехал из Сирии в 1990 году, когда ему было семнадцать, задолго до моего рождения. Он уехал из дому, чтобы избежать призыва в армию и не быть посланным на войну в Персидском заливе. В те дни мы дружили с американцами. Сирия не