Корень нации. Записки русофила. Владимир Осипов

сажать. Я же предвидел, что в случае моего бегства в «Известиях» появится погромная статья обо мне и моей деятельности и как я «смазал пятки жиром». На это я пойти не мог. Русское дело было важнее всего на свете.

      Дело № 38

      28 ноября 1974 года у меня было заурядное дежурство в пожарной охране. Обсуждали итоги последнего пожара. Горело чердачное перекрытие двухэтажной коммуналки. Очаг нашли быстро, в едком дыму вскрыли железную кровлю, проникли внутрь и раздавили Змея Горыныча сразу, не дав опомниться. Приказом премировали: по пятерке на брата. Я слушал своих александровских мужиков вполуха: мне было не до премии. Накануне в моем доме (сторожка кооперативного сада, где Валентина Ефимовна, с которой мы недавно расписались, числилась сторожем) чекисты из Владимира провели обыск. Были изъяты мои черновые наброски, перевод статьи «Другая оппозиция» из журнала «Венский дневник» № 12 за 1973 год, несколько «Открытых писем». Ни одного экземпляра «Веча» или «Земли» не обнаружили. А ведь именно из-за «Веча» и производился шмон. Я вернулся из Москвы в сумерках. Они, пожалуй, прихватили бы и меня, да сорвалось: я не сдержал слова, данного одному серому субъекту, который загодя, дней за пять, очень просил меня в этот день быть непременно дома и вернуть ему какой-то пустейший материал не то о йогах, не то об индийской философии (в который я и не заглядывал), что сам же и всучил мне при шапочном знакомстве. Жена (Валентина Ефимовна Машкова, с которой я заключил уже фактический брак в 1973 году, расторгнув фиктивные отношения с Найденович) рассказала, как йог прибыл ровно в девять, сильно удивился моим отсутствием, суетливо завернул «Веды» в пакет и – «до свидания». Свидания, увы, жду 31 год. Вышел язычник – вошли гебисты: начальник следственной группы УКГБ при СМ СССР по Владимирской области подполковник Евсеев, следователь Плешков (будущий мой основной выпытыватель), два александровских сотрудника КГБ плюс милиционер в форме. «Оружие есть?» – первый вопрос с порога. Стратеги, мыслят масштабно. Таких не проведешь. Что им журнал «Вече», разное там славянофильство и почвенничество, статьи о Церкви. Они видят сквозь. Как рентген. В отличие от рядовых советских граждан, им ведомо, что журнал «Вече» – очень хитрый, подозрительно безобидный. Курьезный случай: районный чекист подает Евсееву «Архипелаг ГУЛАГ», еще пахнущий французской краской. Шеф наорал на александровского недотепу: «Ты что, не видишь, это же Библия. Мы религиозную литературу не изымаем!» Вероятно, было указание «Архипелаг» не брать во избежание дополнительного шума: Солженицын был выслан лишь девять месяцев тому назад и все было свежо в памяти. Ночью я включил Би-би-си: передавали протест Сахарова против осуждения Айрикяна. Тогда еще неведомого мне Паруйра, с которым буду вместе голодать и бастовать. Спал мало. И вот утро, 28 ноября. К восьми часам я пришел на работу, в свою пожарку. Не переходить же на нелегальное положение редактору православного журнала. Они явились ко мне на работу часов в десять. Евсеев и Плешков.