Крах мирового порядка. Юрген Граф

продолжает придерживаться старой, ставшей невозможной цифры жертв Белжеца – наглядный пример слепого догматизма многих верующих в Холокост. Уменьшение священной цифры «шесть миллионов» всего на 166 000 – для них уже недопустимое святотатство.

      Дизельный мотор как оружие убийства[129]

      Ф. Брукнер: Дамы и господа! Кому из вас известно имя Курта Герштейна?

      Студентка: Я смотрела в Германии постановку по пьесе Рольфа Хохута «Заместитель», в которой фигурирует Герштейн. Будучи офицером СС, он стал свидетелем массового убийства евреев газом в оккупированной Польше. Потрясенный увиденным, К. Герштейн пытался всеми способами поведать миру о чудовищных зверствах, совершаемых гитлеровским режимом от имени немецкого народа, но ему никто не верил. Его попытка попасть на прием к Папе Римскому не увенчалась успехом. Ватикан тоже хранил молчание о массовом убийстве евреев. Насколько мне известно, Герштейн – историческая личность.

      Ф. Брукнер: Совершенно верно. В гражданской жизни он был горным инженером, а затем стал оберштурмфю-рером СС – специалистом по дезинфекции, т. е. по борьбе с паразитами. В конце войны К. Герштейн попал в плен к французам и покончил с собой в тюрьме в июле 1945 года – так, по крайней мере, гласит официальная, не поддающаяся проверке версия. Но перед этим он сделал признание, которое было представлено на Нюрнбергском процессе как обвинительный документ[130] и вскоре было объявлено официальными историками главным доказательством истребления евреев. Собственно, следовало бы говорить не об одном, а о шести признаниях, ибо, как доказал французский исследователь Анри Рок, имеется не менее шести вариантов этого текста, которые порой весьма отличаются друг от друга[131].

      К. Герштейн утверждал, что присутствовал в августе 1942 года при убийстве газом евреев в Белжеце. Я прочту вам важнейшие фрагменты его описания этого процесса:

      «Камеры заполняются. Забить их битком – так приказал капитан Вирт. Люди стоят друг у друга на ногах. 700–800 человек на 25 квадратных метрах, 45 кубометрах (…) Двери закрываются. В это время другие ждут снаружи, нагишом (…) Но дизель не работает (…) Приходит капитан Вирт. Видно, что ему неприятно, что это произошло именно сегодня, когда я здесь. Я все вижу и жду. Мой секундомер все четко регистрирует. 50 минут, 70 минут – дизель не включается. Люди ждут в своих газовых камерах. Напрасно! Мы слышим их плач и рыдания (…) Через 2 часа 49 минут – секундомер все четко зафиксировал – дизель включается. До этого момента люди еще жили в этих заполненных камерах, по 750 человек в четырех камерах по 45 кубометров. Проходит еще 25 минут. Правильно, теперь многие мертвы. Мы смотрим через маленькое окошечко, через которое электрический свет на какой-то момент освещает камеру (…) Через 28 минут остаются в живых лишь немногие. Наконец, через 32 минуты все мертвы»[132].

      Упомянутый К. Герштейном капитан Вирт якобы был главным организатором массовых убийств в трех лагерях «акции Рейнхардт». Но вернемся

129

Эта глава написана на основе книги Гермара Рудольфа «Лекции о Холокосте, Castle Hill Publishers, Hastings 2005, с. 287–294.

130

Nurnberger Dokument PS–1553.

131

Andre Chelain (Hg.). Faut-il fusiller Henri Roques? Polémiques, Paris 1986.

132

Nürnberger Dokument PS–1553.