Танцор у гроба. Джеффри Дивер

в четверть восьмого? – настаивала Сакс.

      – Нет. Здесь безлюдно. Ангары заброшены. Наверное, их скоро будут сносить.

      – А вы сейчас что здесь делаете?

      – Увидели полицейского. Вы ведь из полиции, правда? Ну и решили подойти взглянуть. Это ведь связано с бомбой, да? Кто ее подложил?

      Арабы? Или экстремисты, мать их?

      Сакс постаралась отогнать непрошеных зрителей.

      – Райм, вчера ночью рулежную дорожку поливали водой, – сказала она в микрофон. – Похоже, под большим давлением.

      – Только не это!

      – Я…

      – Привет!

      Вздохнув, Сакс обернулась, ожидая увидеть вернувшихся рабочих. Но это был молодой самодовольный полицейский в фуражке и отутюженных брюках. Он поднырнул под ленту.

      – Прошу прощения, – двинулась ему навстречу Сакс, – но доступ сюда закрыт.

      Полицейского ее слова не остановили. Амелия проверила удостоверение личности. На фотографии он был похож на модель с обложки журнала мужской моды.

      – Вы из полиции Нью-Йорка, да? – Полицейский рассмеялся. – Красивая у вас там форма!

      Он окинул оценивающим взглядом обтягивающие джинсы.

      – Доступ сюда закрыт.

      – Я могу вам помочь. Я окончил курсы криминалистики. Правда, в основном приходится патрулировать дороги, но все же кое-какой опыт у меня есть. А волосы у вас – это что-то! Впрочем, наверное, это вы уже слышали.

      – Я действительно вынуждена попросить вас…

      – Меня зовут Джим Эвертс.

      Только не надо переходить на имена. Это прилипает хуже клейкой ленты.

      – Офицер Сакс.

      – Скверная это штука – бомба.

      – Видите ли, Джим, эта лента натянута здесь для того, чтобы никого не пускать на место преступления. Если хотите помочь, быстро отойдите за нее.

      – Подождите, разве к полицейским это тоже относится?

      – Да, относится.

      – И даже ко мне?

      – И к вам тоже.

      Место преступления безнадежно портят пять самых страшных врагов криминалиста: погода, родственники жертвы, подозреваемые, охотники за сувенирами и, худшее из худшего, собратья-полицейские.

      – Я и пальцем ничего не трону. Ей-богу. Мне просто будет приятно смотреть, как вы работаете, милочка.

      – Сакс, – прошептал Райм, – скажи ему, чтобы живо убирался с места преступления, мать его.

      – Джим, живо убирайся с места преступления, мать твою!

      – В противном случае ты доложишь его начальству.

      – В противном случае я доложу твоему начальству.

      – О-о-о-о, вот вы как?

      Джим Эвертс поднял руки, признавая свое поражение. С его лица исчезли последние намеки на заигрывание.

      – Сакс, шевелись.

      Полицейский, пытаясь сохранить лицо, медленно направился к ограждению. Один раз он обернулся, но все же удержался от обидного замечания.

      Амелия Сакс начала ходить по методу решетки, то есть производить движения вперед и назад в одном направлении (север – юг), а затем проделывать те же движения