Жили старик со старухой. Сборник. Валерий Викторович Бронников

бане было жарко. По всем признакам в ней даже никто не мылся, поскольку все лавки были сухие и горячие.

      – А она сказывала, что все помылись. Так что-ля натопили, что лавки сухи? – спросила старуха, входя в мойку, где дед уже уютно расположился на полке, и сама ответила:

      – Можбыть давно мылись, всё высохло от жару. А ты чего разлёгся? Я что ля жар буду тебе создавать?

      – Я не стал кидать, чтобы тебе не досадить лишним жаром. Вдруг опять не понравится?

      – Ладно, сама тебя с полка сгоню, – смилостивилась Авдотья Лукинична, – Энто дело привычно. Ну, терпи! – она размашисто ловко плеснула целый ковш горячей воды на каменку, откуда вырвался, как из жерла пушки, пар, мгновенно расходясь по помещению, – Я, пожалуй, тоже погреюсь…, – она залезла к деду, кряхтя и, опуская голову, как можно ниже.

      Помывка долго не заняла.

      «Кто его знает, кому соседка ещё предлагала помыться?» – подумали супруги, – «Жару в печке на целый батальон хватит».

      Старики решили освободить помещение, как можно быстрее.

      Когда они сидели уже дома и отдувались, и отпивались после жаркой бани чаем, зашла соседка.

      – Я баню-то на замок закрыла, – сказала она, – Вот принесла ключ! По привычке, – добавила она.

      Повисла гнетущая тишина. Старик и старуха глядели друг на друга, не замечая соседки.

      – Так вы пойдёте мыться? Чего молчите? И вид у вас какой-то распаренный! Ругались что ли?

      – Спасибо, соседушка, – промолвил, очнувшийся первым старик, – Мы решили пока не ходить. Что-то старуха умом расхворалась. Ей голову парить вредно. Потом иё сведу, когда выздоровет. Больному человеку нельзя в бане мыться, тем более с такой болезнью. Садись, стопку с тобой пить будем!

      – Ну, как знаете! А стопку я не пью, пойду, пожалуй, – недоумённо пожала плечами соседка и вышла за дверь.

      Когда она вышла, старики ещё долго не могли опомниться. Иван Ильич достал из кармана фляжку, забыв, что это спрятано от посторонних глаз, налил и молча выпил.

      – В чьей же бане мы мылись? – спросил он, скорее сам себя.

      Старуха молчала. Наступал обыкновенный деревенский вечер. За окном слабо темнело. Самовар остыл. Иван Ильич залез на русскую печку и вскоре забылся безмятежным детским сном, улыбаясь чему-то во сне.

      ЖИТЕЛЯ

      Кто называл её Жителя, кто Жители, а некоторые звали и по-другому, но на изменения одной буковки в названии жители деревни внимания никакого не обращали. Никто уже не помнит, когда и как образовалась эта деревня, но затерялась она в Мезенской тайге, в Лешуконском краю далеко от основной водной магистрали – реки Мезень.

      Деревня стояла на одном из водных её притоков в сорока километрах от устья маленькой мелководной речки. Летом через Мезень можно пройти пешком, а уж что говорить про малые речки! Весной они глубокие и бурливые, а летом, несведущий человек может подумать, что это просто мелководный ручей.

      Вообще-то известно, кто образовал деревню. Почти все Мезенские деревни образовались от беглых новгородцев,