Жили старик со старухой. Сборник. Валерий Викторович Бронников

остаткам мозгов ритмично и, не переставая.

      – Не клевало, – нехотя ответил Василий, – Оказывается, в праздники рыба не клюёт.

      – Вы хоть от дома-то отъезжали?

      – А как же? – сделал обиженный вид Василий, – Я всё снял на фотоаппарат. Возьми и посмотри. На снимках мы с Фёдором пьём чай в избе.

      Жена недоверчиво стала разглядывать фотографии.

      – Ваша изба выглядит, как хорошая квартира!

      – Так и есть. Что мы, не люди что ли? – обиделся Василий.

      – Теперь я понимаю, почему у вас не клевало?

      – Почему?

      – Вы забыли убрать со стенки домашний женский халат, который висит на гвозде за вашими спинами.

      Василий недоверчиво глянул на снимок. «Вот это прокол!» – подумал он и сказал:

      – Он там висит всегда – это не халат, а маскхалат.

      – Вы что, от рыбы маскируетесь?

      – Нет, только когда охотимся. Дичь домашней одежды не боится.

      – Вы сидите вдвоём, а кто же тогда вас фотографировал? Не владелица ли халата, забывшая его одеть?

      – Ну, ты, мать, даёшь! Разве женщины бывают так далеко от дома? Там были другие рыбаки. И хватит меня допрашивать! Что я, алкоголик какой, что ли? Всегда ты весь праздник испортишь! Как-никак был День России! А мы, как истинные патриоты, чтим русские традиции! Фотографировал нас, могу сказать, Филька Семушин.

      – Это не тот, который утонул?

      – Он самый.

      С Филиппом приключилась в своё время целая история. Однажды пошёл он от избы к речке зачерпнуть воды в чайник, а его драгоценная соломенная шляпа, которой он очень гордился и с ней не расставался, взяла и свалилась с головы в воду. В речке у самого берега глубина больше метра. Филька не рискнул прыгнуть в воду. «Ладно», – подумал он, – «Её всё равно прибьёт к кустам, попью чаю, схожу за лодкой и её выловлю». А шляпа, как он её потом не искал, исчезла бесследно, ни у ближайших кустов, ни ниже по течению её не было.

      Через некоторое время шляпу нашли рыбаки. Тогда люди все и подумали, что Филька утонул. Без этой шляпы на голове его никто представить не мог. А поскольку Филипп пропадал на заимке неделями, его естественно никто и не видел. Объявился он без шляпы, когда его уже и искать в воде перестали. С тех пор он и стал утопленником.

      – Лучше бы ты работал! – сказала Вера и отошла от мужа.

      Больше Василия Григорьевича никто не допрашивал. Он лежал и мучительно вспоминал, какой сегодня день и, какой праздник может быть именно в этот день.

      «Скорее бы, что ли, отменили реформы и с утра ходить, как раньше, на работу. Тяжело без работы, никакого здоровья не хватит!», – а ещё он подумал, что не будет больше на рыбалке фотографироваться.

      ДЕРЕВЕНСКИЕ БУДНИ

      – Я только до ларька и обратно, – сказала уже на пороге жена, захлопнув за собой дверь.

      Ларёк недалеко, всего в ста пятидесяти метрах от дома, но дойти она не успела, встретилась Семёновна, которую она не видела со вчерашнего дня. Семёновна, обычно прохаживалась от безделья у своего дома, выгуливая себя и высматривая жертву