Ордер на убийство. Анатолий Ромов

он сядет, сказала как-то бесстрастно, глядя сквозь него:

      – Понимаете… Юля и Витя были для меня всем… Всем в жизни… Теперь этого нет… Нет… – Посмотрела на него. – Вижу, вы понимаете это?

      – Понимаю.

      Она достала из сумочки зеркальце, поправила что-то на лице. Спросила:

      – Я знаю, их обнаружили вы?

      – Я.

      – Ну вот. – Спрятала зеркальце. Наступило долгое молчание, которое он умышленно не прерывал. – Я только что была в прокуратуре. В районной прокуратуре. Говорила со прокурором, фамилия которого Федянко. – Помолчала. – Он опять повторил эту чушь.

      Он ничего не сказал – хотя прекрасно понял, какую чушь она имеет в виду.

      – Чушь, что якобы Юлия и Витя умерли естественной смертью. Вы слышали эту версию? О якобы естественной смерти моей дочери и внука?

      – Слышал.

      – Неужели вы тоже считаете, что они умерли естественной смертью?

      – Нет, я так не считаю.

      Она осторожно тронула глаза платком.

      – Спасибо. Нашелся хоть один нормальный человек.

      Опять наступила тишина, которую прервала Боровицкая:

      – Сердечная недостаточность… Ясно, они несут полную чушь. Юля всегда была здоровой девочкой. И Витя был здоровым мальчиком. Они… – Спрятала платок в сумочку. – Они просто хотят снять с себя ответственность. И все.

      Он не знал, что ей на это ответить.

      – Мою дочь и внука убили. Безжалостно убили. Я вижу, вы понимаете, что их убили?

      Она смотрела в упор. Ладно, подумал он, надо же, в конце концов, вести себя нормально. Как он всегда себя вел.

      – Конечно, Нина Николаевна. Я понимаю, что их убили.

      – Слава богу, наконец-то я слышу честный ответ. – Порывшись в сумочке, она достала пачку «Столичных». – И вы ничего не делаете, никому ничего не говорите, хотя понимаете, что их убили?

      – А что я могу сделать? И кому я могу что-то сказать?

      – Не знаю. – Посмотрела на него. – Извините, я могу закурить?

      – Конечно. – Он придвинул пепельницу.

      Она достала из пачки сигарету, прикурила от своей зажигалки. Сделала несколько затяжек, помахала рукой, разгоняя дым.

      – Извините еще раз. Но вы можете сделать одну вещь.

      – Какую?

      – Найти убийц моей дочери. И моего внука.

      – Но…

      Пока он подбирал слова, она, взглянув на него в упор, покачала головой:

      – Никаких но. Если вы порядочный человек, вы возьметесь за это.

      Положив сигарету в пепельницу, достала из сумочки сверток. Молча положила на стол.

      – Что это? – спросил он.

      – Здесь все мои сбережения. Восемнадцать тысяч долларов.

      – Вот что, Нина Николаевна. – Он выдержал паузу. – Уберите, пожалуйста, эти деньги. Я их все равно не возьму.

      – Нет, возьмете. Я знаю, вести такое расследование трудно. Но вы должны им заняться. Должны, вы понимаете, Павел Александрович?

      Он знал, что не сможет ей отказать.

      – Хорошо, я попробую заняться этим расследованием. Но деньги ваши я все равно