Золотые тротуары (сборник). Игорь Андреев

особенно не увлекайся, Рыжий! Давай иди!

      Я опешил от предложения, чуя подвох или дурацкий прикол чудака писателя. Переборол стеснение и пошел в сопровождении Эдика, идущего сзади на цыпочках, через весь салон к боковой комнате. Вошли вместе. Луч дневного света упал, освещая стул с женской одеждой. Поверху лежал белый лифчик. Дверь закрылась, щелкая замком, и все погрузилось в кромешную тьму. Теперь осталось лишь молча продвигаться наугад, щупая перед собой предметы, до тех пор пока не дотронулся до металлической спинки кровати. Далее пальцы почувствовали голую женскую ногу, торчащую из-под смятого одеяла. Ведя дальше, обнаружил часть веревки, обмотанной на запястье. Слышался тихий стон и содрогания тела. Сообразил сразу: «Явная игра в садо».

      Эдик с силой оттащил меня и вытолкнул за дверь:

      – Хватит с тебя! Словил кайф? Сделай одолжение, старик! Посиди в шкафу, пока баба не оденется и не уйдет, а мы потом еще пообщаемся.

      Просьба из разряда взаимопонимания. Единственная мебель в салоне, куда можно было забраться, платяной шкаф меблированной квартиры. Что ж, я с трудом залез туда, расталкивая одежду, присел и затих, сгорбившийся в углу, ожидая финала сцены. Постепенно глаза привыкли к темноте. Мешал лишь запах скисшего одеколона. По периметру из разных щелей витала тонкой пеленой звездная пыль, мечась мелкими звездочками на свету. Еле сдерживая дыхание, хотелось чихнуть, прищемил рукой нос, как в тот момент послышались громкие голоса. Промелькнула мигом женская фигура с подстриженными коротко волосами и с явно африканским лицом. Теперь доносились обрывки фраз: «Mon chéri a bientôt», – а в ответ, с русским акцентом на букву «Р», раздался голос Эдика: «Merci pour la moment formidable». Закончилось прощание сочными поцелуями. Далее наступила тишина.

      – Рыжий! Ты что, уснул там? – За вопросом резко распахнулась дверь шкафа, ослепляя лучом солнца. От неожиданности у меня даже появилась икота. Про увиденное промолчал. Просто пожаловался на пыль и тесноту шкафа. – Ну, подумаешь, помучился пару минут и скулит! Вот на нарах, с уголовниками, вот это да!

      Он засмеялся, надевая пиджак и поправляя брюки в дудочку. Заглянул на кухню и вынес кастрюлю. Мы сели за стол и разлили по тарелкам еще теплый суп. Совсем игнорируя произошедшее, говорили о политике, погоде и деньгах, которых у нас было мало. И все-таки под конец он решил похвастаться своими успехами Дон Жуана. Выложил из толстой папки письма поклонниц:

      – Рыжий! Такие телки пишут мне! После того как вышла книга на французском языке, секс с автором – сплошная эротика!

      Я украдкой посмотрел на приложенные к письмам фото голых красавиц и спросил:

      – И та, которая лежала в спальне, тоже из круга почитателей?

      – Да, чокнутая мулатка! Искусала всю грудь зубами. Очень опасная баба, с ногтями леопарда. – Последнее было сказано тоном знающего толк в тонкостях садо-мазо.

      Догадываюсь, он играл на публику – какой крутой пацан, настоящий писатель! Однажды, может, соберется с духом и напишет про наш куриный суп с развратной негритоской. Про лихое