Любовь и ненависть. Анна Сергеевна Байрашная

Занимался верховой

      ездой, игрой на гитаре. В общем, в Илдыре Каан Ханджиоглу

      был самым завидным женихом для всех незамужних девушек

      этого города.

      Турция. Стамбул.

      Я уже целую неделю избегала встречи с Вуралом. Да и он

      сам не горел желанием меня видеть. Сегодня я решила погулять

      немного по Стамбулу. Заодно сходить за покупками. Ведь я уже

      шла на поправку. Сегодня мне нужно было обязательно пого—

      ворить с Вуралом о том, что было между нами. Подходя к двери

      его комнаты, я занервничала, но все же решилась постучаться.

      Но мне никто так и не открыл дверь. Тогда я решила зайти

      сама в его спальню. Зайдя, я увидела совсем нетронутую по—

      стель, словно Вурала вообще здесь не было. Мне стало грустно,

      я подошла к двери, открыв ее, и неожиданно столкнулась с Вура—

      лом. Мое сердце забилось очень сильно. Я словно потеряла дар

      речи от волнения, но потом промолвила:

      – Извини, Вурал. Я тебя искала.

      – Зачем? – грубо ответил он, пройдя в свою комнату.

      Я так и осталась в дверях, сжимая свои руки от волнения.

      Но все же я осмелилась его спросить:

      – Вурал, позволь мне сегодня выйти на улицу. Мне необхо—

      димо кое—что купить.

      Его звучный от бешенства голос, казалось, заполнил всю

      комнату. В этот момент в особняке все замерли, страшась шева

      главы клана. Люди были раздавлены им. А он все кричал гром—

      че и громче:

      – Никуда ты не пойдешь!

      Мне стало очень обидно, я высказала ему все, что было у меня

      на душе:

      – Ты хочешь сказать, что мне даже в магазин выйти нельзя?

      Ну уж нет, Вурал! Ты меня здесь не удержишь! Я выйду в город,

      хочешь ты этого или нет! Хватит с меня! Хватит!

      Прокричав все это, я захлопнула его дверь и убежала в свою

      комнату переодеваться, чтобы выйти за покупками. Я не успела

      опомниться, как двойные массивные двери распахнулись с трес—

      ком ломающегося дерева и в моей спальне очутился Вурал.

      С такой силой он обозначил свое появление и вдобавок ко

      всему свое дурное расположение духа. Когда он увидел, как

      я надеваю белую рубашку в коричневую клетку, мужчина гру—

      бо схватил меня за руки и, не дав застегнуть пуговицы, вновь

      стал кричать на меня:

      – Во—первых, как ты могла зайти ко мне в комнату, когда

      меня там не было! Во—вторых, ты никуда не пойдешь потому,

      что я так хочу! А в—третьих…

      Перебив его, я с гордостью подняла голову и, смотря ему

      прямо в глаза, воскликнула:

      – А мне плевать, что ты хочешь или не хочешь! Я тебе не

      рабыня, ясно? Если ты думаешь, что из—за той минутной слабо—

      сти я буду выполнять все твои желания, то ты глубоко ошиба—

      ешься! Ты воспользовался моментом, когда мои руки и ноги не

      слушались меня! Сделав свое дело или выполнив супружеский

      долг,