Рассказики. Алексей Галкин

не смогу сегодня уделить тебе время, послезавтра приезжает Алла Борисовна, надо всё организовать и подготовить к приезду, а завтра сцену монтировать. Работы невпроворот. Всё! Извини! Я побежал! Отдыхай, не скучай и не о чём плохом ни думай!

      – Папа! А деньги?

      – Ах-да, конечно, – Малевич достал из портмоне 200 долларов и протянул их Юле. Это были очень неплохие деньги, если учесть, что зарплата у инженера колебалась в районе ста сорока рублей, а доллар в обменнике «весил» четыре рубля 95 копеек. – На первое время хватит, гостиницу я оплатил за пять суток, начнутся концерты, времени будет больше, там разберёмся. Всё, побежал.

      Михаил Маркович пулей вылетел из гостиницы, но пробежал он не много, только до угла. Он присел на краешек мраморного парапета, обрамляющего клумбу, и стал ждать. Минут через десять подъехало такси, и Михаил Маркович увидел вываливающуюся из машины Яну. Другого и не ожидал Михаил Маркович. «Наверняка всю очередь растолкала», – беззлобно подумал Малевич. Здесь надо признать, что Яна Сергеевна была дамой несколько шумноватой, и груз значительности, а также ответственность за репутацию семьи, она взвалила целиком на свои нехрупкие плечи.

      Михаил Маркович проводил насмешливым взглядом любимую супругу до дверей гостиницы и закурил. Прошло ещё около получаса, прежде чем Малевич увидел Марину, плывущую, словно по волнам, от автобусной остановки. Но это не означало, что она приехала на автобусе. Марина всегда садилась в машину, пропуская всех вперёд, и никогда не доезжала метров двести до заданной точки. Её хобби было – внимание населения к её персоне. Марину не волновал пол и возраст, её даже не волновало, был ли это вообще человек. Когда на Марину рычала собака, она картинно отпрыгивала в сторону, становясь в позу маленькой собачонки на задних лапках, и задавала совершенно глупый вопрос: «Ой-ой-ой! А она у вас не кусается?»,– и, получая не менее глупый ответ: «Что вы, что вы, не волнуйтесь», – удалялась, удовлетворённая обращённым на неё вниманием. Марина-пава несла своё тело, внутренне глядя на себя со стороны, когда к ней подошёл Михаил Маркович. Она даже не остановилась, думая и видя боковым зрением, что идёт к ней нечто.

      – Мадмуазель, Мэри, – обратился Малевич уже к спине, – ты ко мне приехала или так, погулять?

      Марина обернулась на звук и удивлённо вскинула брови:

      – А… это ты, любимый.… А я подумала, что за дядька идёт прямо на меня, сумасшедший какой-то!

      – Пойдём, малыш, я поселю тебя…

      – Как, поселю? Мы разве не вместе?!

      – Нет, котик, в этот раз вместе не получится. Во-первых, вы, – Михаил Маркович запнулся. Он понял, что чуть не проговорился, но во время нашёлся, – мадмуазель, спутали своим приездом все мои карты: я не ждал вас! Послезавтра приезжает Пугачёва на три дня, затем, Леонтьев, затем Жванецкий и я решил, что лучше мне быть с ними рядом.

      – Милый, они каждый год ездят, а то и по два-три раза в сезон, но ты всегда жил здесь, в «Ленинграде»? Что вдруг произошло и почему ты надел выходной костюм? Жарко ведь?!

      – Я