Стать смыслом его жизни. Ирина Грин

Он не может быть плохим, ведь я как психиатр почувствовала бы в нем какие-нибудь перверсии. Хотя какой я психиатр? Так, одно название». Тем временем джип остановился. Олег вышел и открыл дверь. Вере ничего не оставалось, как прекратить рефлексировать по поводу профессиональной несостоятельности и повиноваться.

      Дом нависал над ними темной громадой на фоне беззвездного, затянутого тучами неба. Светились только три окна на первом этаже.

      – Пойдемте, – позвал Олег.

      Дрожа то ли от волнения, то ли от не по-летнему свежего ночного ветерка, Вера переступила порог и оказалась в огромном зале, углы которого тонули в темноте. Люстра непонятной конфигурации освещала участок пола, покрытый белоснежным ковром, и сидящего на нем мальчика лет пяти. Не обращая внимания на вошедших, ребенок что-то выкладывал из разноцветных кусочков мозаики. Вера физически ощутила окружающий его холод. На мальчике был яркий красно-желтый костюм, но это она заметила уже потом – с первого взгляда ребенок показался ей Каем из «Снежной королевы», выкладывающим из острых льдинок слово «вечность».

      Олег разулся и подошел к сынишке.

      – Привет, Ромка, – тихо поздоровался он.

      Вера удивилось тому, сколько нежности прозвучало в голосе мужчины. Это был совсем не тот человек, что полчаса назад уверенно и обстоятельно рассказывал о своей фирме.

      Мальчик продолжал сидеть в той же позе, не обращая на Олега внимания.

      – Ну как ты, сынок? – спросил Олег. – Чем занимался? Спать хочешь?

      Ребенок встал, не отрывая взгляда от мозаики. Рядом с высоким отцом он казался еще меньше и беззащитнее. Олег подхватил его на руки.

      – Подождите меня, пожалуйста, – обернулся он к Вере. Та кивнула, не в силах произнести ни слова.

      – Кристина, будьте добры, предложите гостье чаю, кофе, – обратился он к кому-то невидимому.

      – Хорошо, Олег Васильевич.

      Вера обернулась и обнаружила поодаль женщину лет тридцати пяти, названную Олегом Кристиной. Высокая и стройная, даже чересчур, в строгом черном платье, она стояла у окна.

      – Пойдемте, – Кристина кивнула Вере и, не оглядываясь, пошла вперед. Вера бросила взгляд на ковер, где недавно сидел ребенок, – ни Олега, ни мальчика уже не было – и последовала за женщиной. Пройдя по длинному коридору, залитому мягким светом, они оказались в кухне. Большая, с современной мебелью и посудой, расставленной в идеальном порядке, она скорее напоминала стерильную операционную. Вера не могла представить, как за этим абсолютно белым, без малейшего пятнышка столом может обедать семья.

      Кристина включила чайник, достала из холодильника тарелку с нарезанным сыром и ветчиной. Все это молча, повернувшись к Вере спиной. Вера не стала дожидаться приглашения и села за стол.

      – Меня зовут Вера, – сказала она, стараясь, чтобы слова звучали как можно дружелюбней.

      Кристина даже не обернулась.

      Чайник зашумел и с громким щелчком выключился.

      Подождав немного, Вера решила снова попробовать пообщаться с неразговорчивой хозяйкой.

      – Красиво